Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Эри (Саске)*, Наруто/Саске/Наруто, Наруто/Хината, пробегают и остаются ненадолго - Цунаде, Микото.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: ангст + что-то более светлое.
Размер: Мини.
Саммари (описание): Наруто - самый лучший папа на свете, Эри знает это совершенно точно.
Эри - самое любимое чудо их всех земных чудес, Наруто готов поклясться, что это так. Но он не знает, где раньше была эта душа, что подарила жизнь его дочке.
А мы точно знаем, что эта душа раньше была у Саске.
Кто еще об этом узнает?
Состояние: Закончен.
Дисклеймер: Персонажи – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: АУ, слеш, гет, смерть персонажа за кадром, то бишь "до", мей би ООС, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: * Чтобы понять, почему имя Саске в скобочках после Эри - прочитайте этот миник. Его вообще обязательно прочитать перед тем, как читать это, получается, что "Новая жизнь" - приквел.
Кстати значение имени "Эри" - счастливый, благословенный приз. Но это не столь важно, хотя и забавно.
Ах да, Эри девять лет.
Часть 6. Душа.Наруто крепко держит Эри за руку. Они идут по тому самому парку, где любит гулять Микото. Она и сейчас здесь, вот только это место теперь лишено своей неприкосновенности. И здесь теперь есть колющее воспоминание. Девочка ловит взгляд женщины, полный невыраженных эмоций, но опустошенный внутренним вихрем. Она ведь тоже Учиха и тоже умеет прятаться.
Эри на секунду высвобождает пальцы из руки Наруто и широко улыбается бредущей мимо них Микото. Так широко и так искренне, как папа научил. И показывает свою решимость заставить и Учиху улыбаться, вытягивая указательные пальчики по обе стороны от лица, и словно тянет уголки губ вверх. Ну, же, давай. Останавливается, смотрит открыто, и у Микото теплеет у сердца. Ей хочется сказать «спасибо», но тут слова лишние. А Эри понимает и кивает, выражая свое «спасибо». И снова хватает Наруто за руку.
Идут, дальше и дальше, по знакомым улицам, мимо знакомых домов. И только возле одного Эри испуганно замирает, выдыхая пар изо рта. Та самая арка, в которой девять лет назад подошли трое и приставили нож к горлу. Та самая, в которой уже совсем недавно Эри впервые ощутила тянущую тревогу, где впервые не могла сдвинуться с места, мгновенно ухая в бездну чужого сознания.
А сейчас совсем не считаешь его чужим.
У Наруто в глазах снова беспокойство, он чуть крепче сжимает детские пальчики в своей руке. И, наконец, понимает, почему здесь. Здесь все закончилось и здесь все началось. Здесь его убили.
- Может...
- Может, пойдем другой дорогой? Давай, другой-другой, пап.
Эри тянет за собой, да, лучше в обход. Наруто подбирает слова, но опять не может ничего придумать.
- Послушай...
Девочка поднимает взгляд, смотрит внимательно.
- Гадалка, Цунаде, говорила, что может снять память души. Может быть, стоит это сделать?
Уголки губ опущены, Эри уже смотрит перед собой, стараясь шагать в такт с папой. Дышит и прислушивается. Ведь только что была вспышка страха, прессом навалилось на душу, когда в поле зрения попался тот дом с проходом-аркой. Только что был болезненный всплеск.
А сейчас такое убаюкивающее спокойствие, какого никогда в жизни не было. Не вяжется просто детская неугомонность с умиротворением.
Сегодня еще холоднее, чем вчера. Но сегодня уже не надо прожигать время, бесцельно бродя по заснеженным дорожкам и потихоньку коченея.
- Эри, - зовет Наруто.
И когда она смотрит на него, он улыбается широко, свободной рукой повторяя ее же жест: указательный, будто тянет уголок рта вверх. Улыбнись.
И Эри радостно подчиняется.
Дома Хината собирается на работу, снова ночная смена. Она гладит белоснежный халат и кивает мужу и дочке. Немного скованно и неуверенно. Ей бы тоже помогла улыбка, но она делает вид, что занята. А Эри чувствует себя виноватой. Ведь вчера, за кончик ниточки вытаскивая каждое поддающееся воспоминание, она даже не думала, что говорит.
Надеялась, что Наруто поймет и примет. Но вот Хината, изначально отрицающая всю эту мистику и столкнувшаяся с пугающими доказательствами, к Саске вряд ли хорошо относилась.
Эри пытается поймать мамин взгляд и не может. И так неуютно, и так срочно нужно, чтобы все было хорошо. Потому что вот сейчас она уйдет на работу и наверняка упустится, пропадет тот особый шанс, после которого все потуги и попытки уже не дают должного. Даже если кажется, что в итоге все удачно, на деле - всегда будет недоставать пусть мизерного, но ценного нюанса.
Хината медлит, ей уже минут десять как пора выходить из дома и бежать на автобус. Но она зачем-то заново аккуратно складывает халат, кладет его в сумку. Натирает до блеска черные сапожки, проверяет, чтобы перчатки плотно сидели на каждом пальце. Обычно на подобное тратится не больше минуты. Сборы - это всегда спешка.
Эри тоже медлит. Ловит на себя взгляды Наруто и мнет край домашней кофты. Уже пора идти ужинать, уже даже еда разогрета и на столе лежат две вилки.
Эри думала, что ей нужна любовь Наруто. Только она. Ведь папа всегда был на первом месте. Знакомые говорили, что это странно, в детстве мама - бог и истина. Но перерастая младенчество, с каждым новым годом на пути к взрослению обозначался иной фаворит.
Эри никогда не чувствовала себя так неловко. Даже после тотальных ссор, со слезами и криком. Эмоции спадали, и наступало более адекватное восприятие.
А сейчас ей даже не совестно.
Мама - человек привычный. Она всегда где-то, наблюдает и оберегает. Хината прекрасно знала, всегда знала, кто у Эри на первом месте. Хината с самого рождения дочери собирала особые персональные знаки внимания, чтобы только ей, чтобы только между ними. Начиная от первых шагов к протянутым рукам, иди, милая, ко мне, давай, раз шажок, два шажок. И заканчивая встречами в прихожей после работы и доверием, с которым Эри порой шептала ей свои секреты. В основном те, которые ее огорчали. Радостью она делилась в основном с Наруто.
А сейчас все это по крохам собранное будто надломилось. Хината понимала, что это даже глупо, но ничего не могла с собой поделать.
Молчание нарушать всегда сложно, особенно тяжелое. Эри смотрит на мать и упускает момент, секунда за секундой. Она отчего-то с ужасом решает, что мама ее не примет. Потому что она ту душу не любила.
- Ты на работу, мам?
Проходной вопрос, глуп до жути. Но Эри теперь в сто раз тяжелее заговаривать и подходить к людям.
- Да, завтра утром вернусь.
И все. И больше не найти даже лишних слов. Кажется, что собственноручно нарисованная в сознании стена реальна и бетонна.
Эри упрямится и не хочет делать шаг вперед. Самый первый, пробный.
Наруто ставит на стол две тарелки, а Хината берет ключи с гвоздя.
Она говорила когда-то, что любовь - это умение дарить вопреки. А забирая не уменьшать тепло и счастье в ком-то. Она говорила, что любить - это не бросать и не давить обыденностью. Она говорила, что любить - это жертвовать и принимать.
Саске скептически хмыкал и смотрел презрительно. Типичная ересь наивных людей - ничего иного он в этих словах не видел.
Хината смотрела на Учиху, но не осуждающе. А в груди взбухал ком невозможности убедить этого брюнета в очевидном и жизненно важном.
Хината многое видела. Как Наруто каменеет с телефонной трубкой в руке. Ни слова не может вымолвить. Видела, как скрывается за дверью крематория, как выходит оттуда безмолвный и тусклый слишком, с посеревшим лицом. Слышит, как он давит слезы и как плачет во сне, отталкивая от себя девушку.
Она не говорила ничего, но переживала дико. Старалась быть еще мягче, еще нежнее сжимала его руку. Чтобы приложить ее к своему уже округлившемуся животу, где крепло и развивалось нечто значимое, невероятно и счастливо.
В глазах тогда даже помутилось и показалось на миг, что кто-то уткнулся в грудь, обхватил руками и просит безмолвно о чем-то. Касание ветра по спине в комнате наглухо закрытой.
Хината замирает у двери, ощутив тот самый миг, когда Эри посмотрела на нее осмысленно. Маленькая, убаюканная на руках, она казалась нелепой и страшненькой. Но смотрела в душу, прежде чем засопеть, смыкая веки. Из души в душу.
Наруто тогда тоже открывал для себя всю силу этого не замутненного разумом глубокого взгляда.
Эри понимает, что очень любит мать. Понимает, что она терпеливая такая, мягкая. В ее руках тоже тепло, а рядом с ней становится спокойней, просто так, потому что рядом.
И хочется выразить всю упрятанную нежность, неожиданно переплетая прошлые и настоящие слова. Те, что были до этой квартиры и в ней.
Многие думали, что Саске не способен любить. Хината никогда так не думала.
Обида засела глубоко внутри. Впрочем, мы склонны во всем винить тех, к кому ушли. А не тех, кто ушел, и уж тем более не себя.
Любовь не должна резать сердце, она должна его греть. Тогда, когда трудности признания позади и впереди еще большие трудности. Но любовь должна помогать, а не быть оправданием.
Хината ласково улыбается дочке, а у Эри внутри вновь вскипает ненависть. Все по кругу, раз за разом, невозможно понять, как прийти к былому и уйти от него к будущему. Как найти в злобе крупицу истины и раскаяния.
Последнее - это не про Саске. Да и не про Эри тоже. Но Хината сама делает шаг вперед, наклоняется и целует дочку в макушку. Девочка вжимает голову в плечи, а по душе проходит рябь.
Эри поднимает глаза и встречается с ласковым взглядом.
- Все хорошо, доченька.
Саске не знает, за какие заслуги ему это все подарено. Такое не отдается просто по желанию.
У Эри щиплет в уголках глаз. Она, не раздумывая, подается вперед и крепко обнимает Хинату.
- Прости... мама.
Утыкается в родную грудь, а внутри уже нет протеста и вихря отвращения. Соединились полярные вроде бы эмоции и образовали нечто по-взрослому долговечное.
И залечили еще один пласт былой боли.
Наруто смотрит, как Хината гладит Эри по волосам, как в жестах обоих пропадает напряжение. Как внимательно они прощают друг друга.
И знает точно, что их семья - это не просто слово.
Сегодняшний вечер - первый спокойный. Эри сидит на кровати и смотрит на лежащий перед ней блокнот. На первой странице все также красуются пять номеров. Черная ручка, равнодушный почерк. Не небрежный, не старательный.
Перелистывая дальше, ощущаешь, как листается жизнь. Заметки, напоминания, отдельные фразы. Чтобы не забыть. И не забывает, вспоминая.
Это уже не страшно, хоть иногда, отдельным словом или событием давит на сердце.
Эри находит чистый листок, половина блокнота позади, да и черной ручки у девочки нет. Но это не смущает и даже кажется правильным.
Эри достает из ящика синюю и аккуратно выводит два важных телефона.
Папа.
Мама.
Аккуратно и старательно. Красиво загибая кончики букв.
В жизни пока два самых главных человека. Но этого сейчас более чем достаточно.
Эри вспоминает, кто такая Карин. И надеется, что у нее с кем-то получилось строить то, что они когда-то пытались начать.
Наруто заглядывает в комнату, улыбается и заходит внутрь.
- Что делаешь?
Девочка сжимает края блокнота ладошками и показывает отцу.
- Вот. Это моя запоминалка, я тут самое важное пишу.
Наруто никогда не видел этот блокнот у Саске, поэтому молча улыбается и кивает.
В жестах столько жизни, в каждой минуте столько жизни. Раньше было точно также, но не так ценилось. По крайней мере, Эри всегда все воспринимала, как должное.
А сейчас обозначился новый угол значимости. А сейчас девочка ощущала себя настолько целой, настолько полноценной, что хотелось, согласно эффекту качелей, радостно запрыгать по комнате.
Наруто садится на край кровати и проверяет лампочку в торшере. Перегорела, надо бы новую.
- Пап?
- Ммм?
- Я не хочу ничего забывать.
Эри упирается коленками в одеяло, усаживаясь поудобней. Ладонями в кровать для равновесия. Она мысленно повторяет про себя только что сказанную фразу и кивает. Да, все верно.
- Почему?
Что-то неуловимое витает в воздухе. Такое легкое, как аромат утренних духов. Кто-то зашел в эту комнату и оставил после себя отзвук. Который со временем и вовсе ощущаться не будет.
- Какой ты глупый, папа.
Эри серьезна, Эри смотрит почти по-взрослому.
- Мне кажется, я без этого была половинчатой. Вроде росла, но не взрослела. Вроде каждый день тебя видела, но не знала. И маму тоже. Особенно маму.
Эри прикрывает глаза и вспоминает комнату в квартире на пятом этаже.
- Но тебе больно от этого, Эри. Если это из-за меня, то не нужно. Ты...
- Вот еще, папа, разве это не мой выбор?
Наруто замолкает. Раньше она не была такой своенравной. Но отчего-то это не шокирует и не злит.
Тревожно немного, и Наруто, пытаясь справиться с волнением, поправляет смятую ткань на «ушке» подушки. Но он никогда еще так не любовался своей дочерью. Ее словами и решениями.
И вместе с тем теперь он уверен точно, что когда Эри вырастет, она такое будет чудить, что потребуются запасные нервы.
- Только так у меня будет будущее. Настоящее. Я не знаю, как еще объяснить. Но только так я смогу чувствовать ярко, а не сидеть среди серости. Понимаешь, пап?
Эри смотрит в глаза, Наруто снова вглядывается, пытаясь увидеть там знакомый облик и отсвет.
Эри качает головой.
- Нет, пап. Души - это не цвет глаз или волос. Не красота тела или его уродство. Души - это другое. И им, как и людям, тоже дарят подарки просто так. Потому что захотелось или получилось. Иначе меня бы здесь не было.
Наруто тепло и горько. Слишком недетские слова.
- Эри... Ты хотела быть здесь?
- Конечно.
«К тебе поближе».
Что лечит сердце? И что лечат сердцем?
Эри упирается ладошками в одеяло и тянется ближе. И целует нежно отца в лоб, как целуют тех, с кем прошел войну, кровь, боль и счастье.
- Вот в этом души, пап.
Наруто ценит каждый миг и не сразу понимает, что дочка уже отстранилась, спрятала блокнот под подушку и хитренько улыбается.
- Почитаешь сказку?
Эта ночь такая же зимняя и такая же холодная, как и все предыдущие. Также северный ветер гуляет меж деревьев, домов и машин. Огибая редкие силуэты людей, их сапоги и шапки.
А в квартире все также тепло, и Наруто проводит указательным по стеклу, за которым старая фотография. Прижимает ладонь к сердцу на секунду. И идет спать.
Утыкается носом в подушку, выдыхает успокоено и, закрывая глаза, проваливается в глубину сна.
А там его встречают обломки дома. Еще не осела пыль, еще гудит земля и скрипят бетонные блоки
Наруто стоит спиной к реке и не верит своим глазам. Позади хмыкают.
- Такая махина, да?
- И упала. Никогда ведь не падала.
- Мне кажется, сегодня самое время.
Наруто оборачивается. Саске стоит, засунув руки в карманы. Глаза тёмные, волосы черные, кожа бледная. Все знакомо до жути. Но Наруто помнит, что душу видно совсем не в этом.
Саске смотрит так, будто не прощается, а здоровается. И это правда ведь.
- Хорошо, что упал.
Слова собственные Учиха подтверждает кивком.
Наруто кивает в ответ, говорит, хотя Саске и так все знает и слышит.
- Столько лет в подвешенном состоянии, он устал, наверное.
- Теперь уже все.
Наруто подходит ближе, крепко держа в руках оранжевый шарф. Аккуратно накидывает его Саске на плечи, укутывает шею.
И держась за концы теплой полоски ткани, тянется ближе и целует Учиху в лоб.
Чтобы он тоже почувствовал, что такое душа. И чтобы не спрашивал завтра о том, кого Наруто любит больше всех на свете.
Сон плывет и ложится на веки невесомым пухом. Самый легкий сон об ушедшем, который только может быть на свете.
Новый день бодрящий и свежий, как мятная конфета. Наруто точно знает, что впереди еще столько значимого. Эри вырастет, Эри, быть может, еще захочет все забыть. А сам Узумаки примет любое будущее, в котором есть родной дом и родная семья. Такое, как сейчас, когда Хината машет вам рукой из окна и идет спать после ночной смены. А вы с дочкой спешите в школу по снежным улицам, под гудки утренних машин. Эри отчего-то очень легко и радостно. Она узнает мир заново, пропуская его через призму того, что Саске всегда видел, но боялся признать. Он тоже видел всю эту красоту, хотел подставить ладони падающему снегу, а лицо - зимнему солнцу. Но уже не мог. Взгляды прохожих, условности, внутренние барьеры.
А сейчас Эри сжимает руку Наруто и ей хочется улыбаться бесконечно.
Цунаде ждет новых и старых посетителей, стоя рядом с блеклой вывеской и щурясь на отблески ярких лучей гуляющих по свежему снегу.
- Не думала, что ты справишься. Да еще так быстро.
Гадалка выжидающе смотрит на папу с дочкой, что совсем недавно растерянные и напуганные сидели в ее рабочей комнате, где свет приглушен и зеркала завешаны.
Смотрит, заманивая. Но Эри останавливаясь напротив, изучает Цунаде взглядом, несмазанным страхом, удостоившись вопросительного в ответ.
Наруто пожимает плечами, а девочка задирает кверху носик и хмыкает.
- Конечно, я справилась.
Гадалка благосклонно щурит глаза и мысленно предсказывает, что эта девчонка обязательно когда-нибудь перекрасится в черный цвет. Жгуче черный.
Отзвуком внутри, голос, подхваченный ветром, скользящим меж домов.
«Конечно, справился. Я ведь Учиха».
Саске улыбается краешком рта, легко и между прочим усаживаясь на обломки упавшего дома. И смотрит на новый, возведенный совсем рядом, прочный и теплый. В нем широкие подоконники и отгороженная стеной лестничная клетка.
Эри улыбается шире, принимая и его слова, и его умиротворение. На душе хорошо. На душе лучше не может быть.
Эри крепче сжимает руку Наруто, поднимает на него взгляд, чуть щурится, ограничивая глубину глаз. И говорит гордо, радостно и почти торжественно:
- Конечно, справилась. Я ведь Узумаки.
От автора послесловие:
Трынк.Я думала, что загляну чуть дальше. Думала, что закончу все не слишком радостно. Думала, что опять скачусь на тему "бесконечный цикл".
Но вдруг подумала, что Эри достойна прожить полноценную жизнь. Она занятный персонаж, и она давно уже мучила мой мозг своими мимолетными проявлениями.
Пусть учится, пусть помнит прошлые условности, прошлую невозможность чего-либо. И пусть не упускает новую жизнь.
В сущности этот фик был под эмблемой "для себя". Конечно, я вижу тех, кто его читал, спасибо вам. Но тема непопулярная. Сейчас вообще мало что популярно, если в нем нет секса.
Надеюсь, было интересно).
Титры.