Дай мне день, чтоб тебе его отдать (с).
Название: Родные руины.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Эри (Саске)*, Наруто/Саске/Наруто, Наруто/Хината, Микото, Итачи, Цунаде, Карин, Суйгетцу.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: ангст + что-то более светлое.
Размер: Мини.
Саммари (описание): После событий "Эри" прошло десять лет. Семейство Узумаки радуется гармонии, почти не помнит о причинах и следствиях. Но тут прошлая жизнь дает о себе знать. И прошлая смерть тоже. Вперед, Эри, в омут с головой.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: АУ, слеш, гет, мей би ООС, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: Да, я знаю, все реже и реже.
* Чтобы понять, почему имя Саске в скобочках после Эри - прочитайте это, советую. Не, ну правда.
А если вкратце - бум.Саске умер. И переродился дочкой Наруто и Хинаты.
Кстати значение имени "Эри" - счастливый, благословенный приз. Но это не столь важно, хотя и забавно.
Эри уже девятнадцать.

Глава 3. Саске.Эри притормозила перед выходом из парикмахерской. За дверью была улица, и сейчас она представлялась не свободным пространством, в котором хаотично передвигаются люди и машины, а ковровой дорожкой к зданию суда. Она боялась быть осужденной, но нисколько не жалела, что совершила данное деяние. Преступник не раскаивается. Преступник не виновен.
На солнце наползли тучи, даря миру блаженную тень. Люди останавливались, чтобы поправить солнечные очки, но через секунду, хмурясь или улыбаясь, снимали их. И оглядывались - что изменилось тут без солнца.
Эри казалось, что все на нее смотрят. Ей казалось: все знают, что она сделала и почему. Черные пряди по бокам качались в такт ее шагам, и отсвет, который они отбрасывали на лицо, был до боли непривычен. Не было больше светлой, лучистой копны, спадающей на плечи. Эри вспоминает тяжелый вздох парикмахера: такую красоту губить. Но смирился он быстро, ведь это его работа, и он виртуозно выполнял ее, ловко щелкая ножницами и внимательно прислушиваясь к пожеланиям девушки. Вот тут убрать, тут оставить. Волосы легкие, сами «подлетают» вверх, остается только закрепить с помощью лака. Один тюбик себе в сумочку про запас.
Эри чувствует себя странно. Словно не волосы покрасила, а лишнюю руку отрастила. Нет, не лишнюю, а вторую, будучи от рождения однорукой.
С каждым новым шагом - легче. С каждым шагом - уверенней. С каждым - меняется угол зрения.
Эри молча проходит мимо палатки с цветами, где совсем недавно покупала три оранжевые герберы. Почему оранжевые, надо было купить красные - куда эффектней.
- ... Эри?
Молодой парень, невесть откуда взявшийся прямо на пути, удивленно заглядывает в лицо. Выглядит так, будто увидел Джоконду без ее знаменитой улыбки. Но все-таки узнал.
У него вихры все спутаны, ремень сумки неряшливо переброшен через плечо. Смутно знакомый парень. Эри щурится, силясь вспомнить его имя. Вариантов - ноль.
- Не узнал? - кокетливо, но с особым точечным и метким интересом.
- С трудом, - улыбка приветливая в ответ. Парень неловко чешет затылок, старательно подбирая последующие слова. - Не жалко было?
- Ничуть, - с вызовом, но максимально спокойно.
- Тебе... тебе так тоже очень идет.
- Спасибо. Слушай, я спешу. Пока.
Взмах рукой, сейчас иные цели. Но Эри отчего-то досадно, что ее узнали так просто и так быстро.
Парень остается позади. Где-то между палаткой с цветами и очередной памятной лавочкой. Он смотрит, как дергаются короткие пряди на затылке Эри и думает, что ей так тоже очень хорошо, очень правильно. Но раньше было куда теплее.
А в уютной и давно привычной всем членам семьи Узумаки квартире Наруто озадачено проводит рукой по лицу, вспоминая сегодняшний мимолетный сон. После него на душе такой неприятный и въедливый осадок, что никак не избавиться. Мужчина наливает себе заварки из небольшого чайничка, кипяченой воды из чайника побольше и усаживается на стул. По небу поползли тучи, воскрешая надежды на благотворный летний дождь. Это все жара виновата, да, несомненно, она.
Раньше Хината каждое утро заваривала свежий чай, так вкуснее и полезней, а Наруто всегда лень было заморачиваться подобным, для него, вероятно, и придумали все эти пакетики. Узумаки приучить было непросто, и бывшая Хьюга думала, что придется мучиться долго и терпеливо, но, как ни странно, к порядку его приучила дочь. Еще в детстве она всегда клала вещи на свои места, после того, как поиграет с ними. Если не дотягивалась - хныкала до тех пор, пока ее не поднимут на ручки. Хината улыбалась, гладила дочку по волосам и хвалила. "Хозяюшка".
Вот и чай из пакетиков вызывал у Эри чуть ли не рвотный рефлекс, поэтому Наруто сам того не замечая, стал заваривать с утра свежий, если это не успела или забыла сделать жена.
Хлопнула входная дверь, отвлекая главу семейства от сумбурных и почти бессвязных мыслей. Короткий взгляд на часы - это точно не Хината. Значит, Эри. Наруто невольно улыбнулся: как просто все стало в его маленьком мирке.
Узумаки поднимается на ноги и идет наливать чай и дочке. Кружку с толстыми краями в руки - и вперед.
- Эри, тебе... - все же решает спросить Наруто, услышав легкие шаги, устремленные на кухню. Но обрывает собственную речь.
Потому что на пороге не Эри, на пороге Саске.
Это его челка, его длинные прядки по обе стороны лица, его торчащие сзади волосы, колкие и черные. Его небрежный защитный жест - сложенные на груди руки. Наруто кажется, что сейчас и голос его услышит, так давно не звучавший рядом. Облик Саске до сих пор обитал в этой квартире, беря начало от фотографии в рамке, но звуки его тембра были уже совсем забыты.
Тело прошила дрожь, слабостью поднимаясь к рукам. Кружка летит на паркетный пол, глухо ударяется об него, разбрызгивая темную заварку неровными объемными полосами и разбрасывая в разные стороны редкие чаинки. В животе - щемящий комок, он то сжимается, то разжимается, выбрасывая на помойку все мысли о пресловутых бабочках.
Наруто стоит, во все глаза глядя на того призрака, который отчего-то решил заглянуть к нему сегодня после стольких лет. Наруто стоит, не двигаясь, почти не дыша, то ли от шока, то ли боясь спугнуть. И мысли обдувает ветром вперемешку с пылью, что веет и стремится прямиком от обломков рухнувшего когда-то во сне дома в вашу привычную квартиру.
- Папа, это я.
От несоответствия обдает жаром. Эри выжидательно, пытливо смотрит, а Наруто сглатывает тяжелый ком в горле. Он и правда на минуту, всего на какую-то жалкую, но такую продолжительную минуту поверил, что это Саске. И, что главное, от этой мысли ему не стало страшно или странно. Больно - да. Но вместе с тем так правильно и радостно, что теперь - очередной нож в сердце.
Наруто медленно отворачивается, не вспомнив о падшей кружке, упирается руками в кухонный стол и хрипло спрашивает, пытаясь унять дрожь в руках:
- Зачем ты это сделала?
Зачем подарила эти мгновения обмана.
Сколько лет прошло. Так долго, так невыносимо долго в душе было единое устремление - жить. Дышать полной грудью.
Эри смотрит отцу в спину, переводит взгляд на валяющуюся на полу кружку и удивляется тому, насколько ей сейчас спокойно. Будто все силы выкачали, оставили лишь возможность видеть и слышать. Минимальный набор.
- Мне захотелось.
Наруто дергается как от удара. Его дочь не должна так разговаривать, его дочь не стала бы отрывисто бросать слова, в ее голосе обязаны быть ласковые нотки, гласные тянутся, и взгляд куда теплее. Тот самый, к которому отчего-то страшно повернуться.
Наруто путается, отрицает. Старается успокоиться, ведь ерунда какая-то произошла в сущности.
Оборачивается и наталкивается на серьезный взгляд. Глаза голубые, значит, это Эри. Хочется, вздохнуть облегченно, но откуда-то из глубин подсознания к самой поверхности выползает давняя фраза. "Вот в этом души, пап". Не в цвете глаз.
- Ты ведь не пытаешься стать похожей на него?
Наруто даже когда тыкает пальцем в небо, частенько попадает точно в цель. Морской бой, и вот уже вражеский корабль под водой, можно ставить крестик в клеточке.
Во взгляде дочери что-то неуловимо меняется. Она поджимает губы, а рука сама тянется поправить черные прядки.
- Я не буду похожа, даже если куплю линзы и оденусь под мальчика. Для тебя - точно не буду.
Разворачивается резко - и бегом в свою комнату. Потому что невозможно больше выдерживать это испытание, невозможно отвечать на вопросы, видеть и слышать.
Потому что в былое спокойствие вклинивается необъяснимая горечь. Так ноет только то, что отболело. Будто бы отболело.
Наруто слышит, как осторожно закрывается дверь в комнате Эри, а сам стоит, не двигаясь, считая молчанием секунды. Что-то меняется. Былое, такое ценное былое утекает сквозь пальцы, оставляя вместо себя туманные перемены. Неизвестно, к чему они приведут.
Руки мелко дрожат, и Наруто осторожно поднимает с пола кружку дочери. Душу, что держат в тепле, продует любой сквозняк. Но Наруто никак нельзя причислить к подобным индивидуумам. Он ставит кружку на стол и смотрит в укрытое тучами небо, с подкатившим упрямством сжимая керамическую ручку. Нет, в этот раз он не будет пускать все на самотек. В этот раз он не будет отмахиваться от тягучего чувства скорой беды.
А годы, что отделяют от щемящих воспоминаний, стираются силой мысли за один миг. И вот уже будто бы со стороны видишь, находясь при этом в самом эпицентре событий.
- Что ты делаешь? – слова Саске рикошетом отскакивают от наполнившегося Наруто чувства.
Отвечать совершенно не хочется. Ладонь отказывается сжиматься в кулак, а ведь обычно все их ссоры заканчивались одинаково – дракой. А тут Узумаки уткнулся Учихе в плечо, руку его окольцовывает пальцами чуть выше запястья. Уже физически дергает от желания отпустить себя и не мучиться.
- У тебя что-то случилось? – слишком ровно спрашивает Саске.
Наруто мотает головой. Не тот вопрос, а значит, и ответ будет не тот совершенно. Наруто закрывает глаза и старается дышать ровнее. Наруто понимает, что это может стать моментом истины, от которого расползутся в разные стороны цветные ветви. Как далеко вас занесет, как далеко вы сможете уйти рука об руку.
И все же именно там, в пустом классе истории, пытаясь унять бессильную дрожь во всем теле, Наруто крепко сжимает пальцы Саске, но боится посмотреть ему в глаза. Оттянуть бы еще пару минут, подготовить бы свою душу к удару.
К удару прямо в сердце, когда Учиха еле слышно вздыхает, подается вперед и сам аккуратно целует Наруто в губы.
- Дорогой, что ты делаешь?
Мягкий голос Хинаты приводит в чувства. Пелену перед глазами прожигают крупицы реальности, и она растворяется в истинности вечера. Жена смотрит взволнованно, небо за окном – грязно синее, а в руках кружка дочери, которой размеренно и рефлекторно стучишь по столешнице.
Наруто снова не хочется отвечать. Он мотает головой и улыбается.
- Задумался.
Как и Эри, стоящая у окна и смотрящая в лицо надвигающейся грозе. И ждущая ее свежести как подсказки мудрой старой гадалки, к которой она не ходила уже много лет. Но к которой обязательно заглянет на днях.
Мир в ожидании грозы. Люди спешат домой, сетуют на отсутствие в сумке зонта, ругают прогноз погоды, но радуются, что все еще не промокли. Маленькие дети спрашивают у родителей, почему так потемнело, и в сотый раз получая ответ, искренне удивляются надвигающемуся природному явлению. Сворачивают работу продавцы под открытым небом, а старушки медленно сползают с насиженных лавочек. Все ждут грозы.
Но она обходит город стороной.
Эри готовится три дня. Она идет в магазин и покупает себе такую одежду, в которой становится максимально похожей на мальчика, заказывает в магазине оптики линзы, меняющие цвет глаз, выясняет распорядок дня Суйгетцу и понимает, что распорядка этого нет в принципе.
Но это не повод сдаваться, ведь если человек вышел из дома, он обязательно туда вернется, а уж тем более к любимой жене.
Эри молча выходит из дома, с отцом она старается не пересекаться, иначе уйдет весь бунтарский пыл и вся та злоба, что подпитывает и подстегивает на соответствующие действия. Она переодевается в туалете ближайшего кафе. Черные джинсы, кеды и темная ветровка. Аккуратно вставляет в глаза линзы, испробованные до этого дома и непроизвольно каждый раз вызывавшие слезы. Теперь уже немного привычней и не нужно вытаскивать из кармана платочек, чтобы вытереть ненужную влагу на щеках.
Пристальный взгляд в зеркало - увиденное побудило бы верующих перекреститься. Эри же только поправляет дрожащими пальцами ворот кофты, смотря самой себе в глаза. Самой себе в чужие глаза. С неоспоримым и пугающим чувством и предвкушением, что сейчас отражение исказится и само повернет голову или дернет плечом без согласия на то оригинала.
Карин рассказывала за столом, где они поселились. Место по описанию легко узнаваемое. Эри стоит перед аркой между домами и пытается убедить себя в серьезности того, что она задумала. И в ерундовости необходимости войти сейчас в этот проем.
Эри утешает себя: это не то место. Эри ругает себя: тебе уже не девять лет. Но когда она делает шаг под искусственный одомашненный свод, у нее внутри все сжимается от почти первобытного страха. Стена шершавая, резко проведешь рукой - оцарапает. Людские голоса здесь становятся звучней, оттого некоторые замолкают до тех пор, пока не преодолеют этот участок дороги.
Эри замирает как перед воротами в Ад, каждую секунду готовая закричать, каждую секунду - на надрыве. И ей думается: как смотрят на мир люди, которым суждено скоро умереть? Уж точно не так, как смотрел Саске - надменно, насмешливо и неверяще. Он никогда не думал, что умрет вот так и умрет так скоро.
Суйгетцу искал работу. Съездил на два собеседования и по их результатам получил два положительных ответа. Теперь оставалось только прийти домой, похвастаться жене о своих победах и выбрать одну из фирм, на которую в будущем нужно будет пахать.
Стволы деревьев окрашивали остывающие к миру насыщенно розовые лучи заходящего солнца. Люди расслабленно переговаривались между собой, никто уже никуда не спешил, это все и в собственной душе рождало некое умиротворение.
В арке между домами не было света, ничего удивительного, лишние затраты, а все ради каких-то пары шагов в неизвестность. Суйгетцу темноты не боялся, поэтому даже не обратил внимания на сгустившийся вокруг него полумрак. До тех пор пока кто-то цепко не схватил его за руку.
- Что за?...
Хотелось выругаться, хотелось послать того, кто бы это ни был на три веселых буквы. Знакомого - чтобы больше так не пугал. Карманника - чтобы научился сначала воровать, а потом брался за дело. Но Суйгетцу повернулся в сторону нарушителя собственного спокойствия и в ужасе замер.
Полоса закатного луча делила землю на две части, полумрак стыдливо расступался перед ее угасающей силой. Отсветов солнца хватало только на то, чтобы разглядеть бледную руку, сжимающую чужой рукав и колкие пряди черных волос, что там знакомо и так убийственно пугающе топорщились на затылке. Человек не поднимал головы, чуть покачиваясь из стороны в сторону, и молчал. Даже дыхания, казалось, не было слышно, впрочем, Суйгетцу вряд ли бы его заметил оглушенный истерическими ударами собственного сердца. Ждать продолжения он не стал. Вырвался, едва не потеряв равновесия и не уронив на землю пакет с продуктами, купленными в магазине за углом. Ноги не слушались, сами несли в стену, путались и путали. А фигура все также безмолвно стояла за спиной, и угасающий свет едва попадал по ней, словно тоже боялся.
- Ты...тттттты, что тебе надо, ты кто?!
Фигура сделала шаг вперед, дернулась и резким движением изогнула шею, «уронив» голову на правое плечо. И Суйгетцу не выдержал, закричал, как мальчишка, увидевший на своем пути здоровенную собаку. Закричал и побежал прочь, плевать на людей. Их было хоть и немного, но они все, как один, недоуменно оглядывались и провожали взглядом несущегося к подъезду мужчину и спокойно идущего за ним подростка.
Суйгетцу отчаянно искал в кармане ключи, а они все выскальзывали из пальцев, словно насмехались или были заодно с тем, кто неспешным шагом подходил все ближе и ближе.
- Да давай же ты!
Спасительный подъезд встречает духотой, дышать и без того было трудно, а тут еще и дополнительный фактор. Лифт взлетает на десятый этаж, и только там можно прижать ладонь ко лбу и постараться успокоиться. Что это было? Что это, черт возьми, было? Суйгетцу уже готов посмеяться над собой: придумал не пойми что, а вдруг это просто случайный прохожий хотел спросить дорогу. Масса же вариантов, к чему все эти бредни.
И чтобы окончательно выбить из себя весь животный страх, что за какие-то пару секунд так быстро и въедливо впитался в кожу, Суйгетцу уверенно, но все еще дергано пересекает лестничную клетку и выглядывает в узкое окно.
А там внизу, засунув руки в карманы, стоит черноволосый парень и безэмоционально смотрит в ответ. Темный взгляд, на месте глаз – будто черные дыры. От этого подкашиваются ноги, трясутся губы и перехватывает дыхание.
И шепотом, словно помимо своей воли, до боли сжимая края грязной оконной рамы:
- Саске...
И тот, кто внизу будто бы слышит, оттого и кривит идеальной дугой уголок рта.
Суйгетцу сползает на пол и трясущимися руками закрывает лицо. А на десять этажей ниже, стоя рядом с подъездом и запрокинув голову к небу, Эри еле сдерживается от того, чтобы не расхохотаться во весь голос.
- Ну что, дядя, вы все-таки помните. И это вас все-таки мучает.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Эри (Саске)*, Наруто/Саске/Наруто, Наруто/Хината, Микото, Итачи, Цунаде, Карин, Суйгетцу.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: ангст + что-то более светлое.
Размер: Мини.
Саммари (описание): После событий "Эри" прошло десять лет. Семейство Узумаки радуется гармонии, почти не помнит о причинах и следствиях. Но тут прошлая жизнь дает о себе знать. И прошлая смерть тоже. Вперед, Эри, в омут с головой.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: АУ, слеш, гет, мей би ООС, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: Да, я знаю, все реже и реже.
* Чтобы понять, почему имя Саске в скобочках после Эри - прочитайте это, советую. Не, ну правда.
А если вкратце - бум.Саске умер. И переродился дочкой Наруто и Хинаты.
Кстати значение имени "Эри" - счастливый, благословенный приз. Но это не столь важно, хотя и забавно.
Эри уже девятнадцать.

Глава 3. Саске.Эри притормозила перед выходом из парикмахерской. За дверью была улица, и сейчас она представлялась не свободным пространством, в котором хаотично передвигаются люди и машины, а ковровой дорожкой к зданию суда. Она боялась быть осужденной, но нисколько не жалела, что совершила данное деяние. Преступник не раскаивается. Преступник не виновен.
На солнце наползли тучи, даря миру блаженную тень. Люди останавливались, чтобы поправить солнечные очки, но через секунду, хмурясь или улыбаясь, снимали их. И оглядывались - что изменилось тут без солнца.
Эри казалось, что все на нее смотрят. Ей казалось: все знают, что она сделала и почему. Черные пряди по бокам качались в такт ее шагам, и отсвет, который они отбрасывали на лицо, был до боли непривычен. Не было больше светлой, лучистой копны, спадающей на плечи. Эри вспоминает тяжелый вздох парикмахера: такую красоту губить. Но смирился он быстро, ведь это его работа, и он виртуозно выполнял ее, ловко щелкая ножницами и внимательно прислушиваясь к пожеланиям девушки. Вот тут убрать, тут оставить. Волосы легкие, сами «подлетают» вверх, остается только закрепить с помощью лака. Один тюбик себе в сумочку про запас.
Эри чувствует себя странно. Словно не волосы покрасила, а лишнюю руку отрастила. Нет, не лишнюю, а вторую, будучи от рождения однорукой.
С каждым новым шагом - легче. С каждым шагом - уверенней. С каждым - меняется угол зрения.
Эри молча проходит мимо палатки с цветами, где совсем недавно покупала три оранжевые герберы. Почему оранжевые, надо было купить красные - куда эффектней.
- ... Эри?
Молодой парень, невесть откуда взявшийся прямо на пути, удивленно заглядывает в лицо. Выглядит так, будто увидел Джоконду без ее знаменитой улыбки. Но все-таки узнал.
У него вихры все спутаны, ремень сумки неряшливо переброшен через плечо. Смутно знакомый парень. Эри щурится, силясь вспомнить его имя. Вариантов - ноль.
- Не узнал? - кокетливо, но с особым точечным и метким интересом.
- С трудом, - улыбка приветливая в ответ. Парень неловко чешет затылок, старательно подбирая последующие слова. - Не жалко было?
- Ничуть, - с вызовом, но максимально спокойно.
- Тебе... тебе так тоже очень идет.
- Спасибо. Слушай, я спешу. Пока.
Взмах рукой, сейчас иные цели. Но Эри отчего-то досадно, что ее узнали так просто и так быстро.
Парень остается позади. Где-то между палаткой с цветами и очередной памятной лавочкой. Он смотрит, как дергаются короткие пряди на затылке Эри и думает, что ей так тоже очень хорошо, очень правильно. Но раньше было куда теплее.
А в уютной и давно привычной всем членам семьи Узумаки квартире Наруто озадачено проводит рукой по лицу, вспоминая сегодняшний мимолетный сон. После него на душе такой неприятный и въедливый осадок, что никак не избавиться. Мужчина наливает себе заварки из небольшого чайничка, кипяченой воды из чайника побольше и усаживается на стул. По небу поползли тучи, воскрешая надежды на благотворный летний дождь. Это все жара виновата, да, несомненно, она.
Раньше Хината каждое утро заваривала свежий чай, так вкуснее и полезней, а Наруто всегда лень было заморачиваться подобным, для него, вероятно, и придумали все эти пакетики. Узумаки приучить было непросто, и бывшая Хьюга думала, что придется мучиться долго и терпеливо, но, как ни странно, к порядку его приучила дочь. Еще в детстве она всегда клала вещи на свои места, после того, как поиграет с ними. Если не дотягивалась - хныкала до тех пор, пока ее не поднимут на ручки. Хината улыбалась, гладила дочку по волосам и хвалила. "Хозяюшка".
Вот и чай из пакетиков вызывал у Эри чуть ли не рвотный рефлекс, поэтому Наруто сам того не замечая, стал заваривать с утра свежий, если это не успела или забыла сделать жена.
Хлопнула входная дверь, отвлекая главу семейства от сумбурных и почти бессвязных мыслей. Короткий взгляд на часы - это точно не Хината. Значит, Эри. Наруто невольно улыбнулся: как просто все стало в его маленьком мирке.
Узумаки поднимается на ноги и идет наливать чай и дочке. Кружку с толстыми краями в руки - и вперед.
- Эри, тебе... - все же решает спросить Наруто, услышав легкие шаги, устремленные на кухню. Но обрывает собственную речь.
Потому что на пороге не Эри, на пороге Саске.
Это его челка, его длинные прядки по обе стороны лица, его торчащие сзади волосы, колкие и черные. Его небрежный защитный жест - сложенные на груди руки. Наруто кажется, что сейчас и голос его услышит, так давно не звучавший рядом. Облик Саске до сих пор обитал в этой квартире, беря начало от фотографии в рамке, но звуки его тембра были уже совсем забыты.
Тело прошила дрожь, слабостью поднимаясь к рукам. Кружка летит на паркетный пол, глухо ударяется об него, разбрызгивая темную заварку неровными объемными полосами и разбрасывая в разные стороны редкие чаинки. В животе - щемящий комок, он то сжимается, то разжимается, выбрасывая на помойку все мысли о пресловутых бабочках.
Наруто стоит, во все глаза глядя на того призрака, который отчего-то решил заглянуть к нему сегодня после стольких лет. Наруто стоит, не двигаясь, почти не дыша, то ли от шока, то ли боясь спугнуть. И мысли обдувает ветром вперемешку с пылью, что веет и стремится прямиком от обломков рухнувшего когда-то во сне дома в вашу привычную квартиру.
- Папа, это я.
От несоответствия обдает жаром. Эри выжидательно, пытливо смотрит, а Наруто сглатывает тяжелый ком в горле. Он и правда на минуту, всего на какую-то жалкую, но такую продолжительную минуту поверил, что это Саске. И, что главное, от этой мысли ему не стало страшно или странно. Больно - да. Но вместе с тем так правильно и радостно, что теперь - очередной нож в сердце.
Наруто медленно отворачивается, не вспомнив о падшей кружке, упирается руками в кухонный стол и хрипло спрашивает, пытаясь унять дрожь в руках:
- Зачем ты это сделала?
Зачем подарила эти мгновения обмана.
Сколько лет прошло. Так долго, так невыносимо долго в душе было единое устремление - жить. Дышать полной грудью.
Эри смотрит отцу в спину, переводит взгляд на валяющуюся на полу кружку и удивляется тому, насколько ей сейчас спокойно. Будто все силы выкачали, оставили лишь возможность видеть и слышать. Минимальный набор.
- Мне захотелось.
Наруто дергается как от удара. Его дочь не должна так разговаривать, его дочь не стала бы отрывисто бросать слова, в ее голосе обязаны быть ласковые нотки, гласные тянутся, и взгляд куда теплее. Тот самый, к которому отчего-то страшно повернуться.
Наруто путается, отрицает. Старается успокоиться, ведь ерунда какая-то произошла в сущности.
Оборачивается и наталкивается на серьезный взгляд. Глаза голубые, значит, это Эри. Хочется, вздохнуть облегченно, но откуда-то из глубин подсознания к самой поверхности выползает давняя фраза. "Вот в этом души, пап". Не в цвете глаз.
- Ты ведь не пытаешься стать похожей на него?
Наруто даже когда тыкает пальцем в небо, частенько попадает точно в цель. Морской бой, и вот уже вражеский корабль под водой, можно ставить крестик в клеточке.
Во взгляде дочери что-то неуловимо меняется. Она поджимает губы, а рука сама тянется поправить черные прядки.
- Я не буду похожа, даже если куплю линзы и оденусь под мальчика. Для тебя - точно не буду.
Разворачивается резко - и бегом в свою комнату. Потому что невозможно больше выдерживать это испытание, невозможно отвечать на вопросы, видеть и слышать.
Потому что в былое спокойствие вклинивается необъяснимая горечь. Так ноет только то, что отболело. Будто бы отболело.
Наруто слышит, как осторожно закрывается дверь в комнате Эри, а сам стоит, не двигаясь, считая молчанием секунды. Что-то меняется. Былое, такое ценное былое утекает сквозь пальцы, оставляя вместо себя туманные перемены. Неизвестно, к чему они приведут.
Руки мелко дрожат, и Наруто осторожно поднимает с пола кружку дочери. Душу, что держат в тепле, продует любой сквозняк. Но Наруто никак нельзя причислить к подобным индивидуумам. Он ставит кружку на стол и смотрит в укрытое тучами небо, с подкатившим упрямством сжимая керамическую ручку. Нет, в этот раз он не будет пускать все на самотек. В этот раз он не будет отмахиваться от тягучего чувства скорой беды.
А годы, что отделяют от щемящих воспоминаний, стираются силой мысли за один миг. И вот уже будто бы со стороны видишь, находясь при этом в самом эпицентре событий.
- Что ты делаешь? – слова Саске рикошетом отскакивают от наполнившегося Наруто чувства.
Отвечать совершенно не хочется. Ладонь отказывается сжиматься в кулак, а ведь обычно все их ссоры заканчивались одинаково – дракой. А тут Узумаки уткнулся Учихе в плечо, руку его окольцовывает пальцами чуть выше запястья. Уже физически дергает от желания отпустить себя и не мучиться.
- У тебя что-то случилось? – слишком ровно спрашивает Саске.
Наруто мотает головой. Не тот вопрос, а значит, и ответ будет не тот совершенно. Наруто закрывает глаза и старается дышать ровнее. Наруто понимает, что это может стать моментом истины, от которого расползутся в разные стороны цветные ветви. Как далеко вас занесет, как далеко вы сможете уйти рука об руку.
И все же именно там, в пустом классе истории, пытаясь унять бессильную дрожь во всем теле, Наруто крепко сжимает пальцы Саске, но боится посмотреть ему в глаза. Оттянуть бы еще пару минут, подготовить бы свою душу к удару.
К удару прямо в сердце, когда Учиха еле слышно вздыхает, подается вперед и сам аккуратно целует Наруто в губы.
- Дорогой, что ты делаешь?
Мягкий голос Хинаты приводит в чувства. Пелену перед глазами прожигают крупицы реальности, и она растворяется в истинности вечера. Жена смотрит взволнованно, небо за окном – грязно синее, а в руках кружка дочери, которой размеренно и рефлекторно стучишь по столешнице.
Наруто снова не хочется отвечать. Он мотает головой и улыбается.
- Задумался.
Как и Эри, стоящая у окна и смотрящая в лицо надвигающейся грозе. И ждущая ее свежести как подсказки мудрой старой гадалки, к которой она не ходила уже много лет. Но к которой обязательно заглянет на днях.
Мир в ожидании грозы. Люди спешат домой, сетуют на отсутствие в сумке зонта, ругают прогноз погоды, но радуются, что все еще не промокли. Маленькие дети спрашивают у родителей, почему так потемнело, и в сотый раз получая ответ, искренне удивляются надвигающемуся природному явлению. Сворачивают работу продавцы под открытым небом, а старушки медленно сползают с насиженных лавочек. Все ждут грозы.
Но она обходит город стороной.
Эри готовится три дня. Она идет в магазин и покупает себе такую одежду, в которой становится максимально похожей на мальчика, заказывает в магазине оптики линзы, меняющие цвет глаз, выясняет распорядок дня Суйгетцу и понимает, что распорядка этого нет в принципе.
Но это не повод сдаваться, ведь если человек вышел из дома, он обязательно туда вернется, а уж тем более к любимой жене.
Эри молча выходит из дома, с отцом она старается не пересекаться, иначе уйдет весь бунтарский пыл и вся та злоба, что подпитывает и подстегивает на соответствующие действия. Она переодевается в туалете ближайшего кафе. Черные джинсы, кеды и темная ветровка. Аккуратно вставляет в глаза линзы, испробованные до этого дома и непроизвольно каждый раз вызывавшие слезы. Теперь уже немного привычней и не нужно вытаскивать из кармана платочек, чтобы вытереть ненужную влагу на щеках.
Пристальный взгляд в зеркало - увиденное побудило бы верующих перекреститься. Эри же только поправляет дрожащими пальцами ворот кофты, смотря самой себе в глаза. Самой себе в чужие глаза. С неоспоримым и пугающим чувством и предвкушением, что сейчас отражение исказится и само повернет голову или дернет плечом без согласия на то оригинала.
Карин рассказывала за столом, где они поселились. Место по описанию легко узнаваемое. Эри стоит перед аркой между домами и пытается убедить себя в серьезности того, что она задумала. И в ерундовости необходимости войти сейчас в этот проем.
Эри утешает себя: это не то место. Эри ругает себя: тебе уже не девять лет. Но когда она делает шаг под искусственный одомашненный свод, у нее внутри все сжимается от почти первобытного страха. Стена шершавая, резко проведешь рукой - оцарапает. Людские голоса здесь становятся звучней, оттого некоторые замолкают до тех пор, пока не преодолеют этот участок дороги.
Эри замирает как перед воротами в Ад, каждую секунду готовая закричать, каждую секунду - на надрыве. И ей думается: как смотрят на мир люди, которым суждено скоро умереть? Уж точно не так, как смотрел Саске - надменно, насмешливо и неверяще. Он никогда не думал, что умрет вот так и умрет так скоро.
Суйгетцу искал работу. Съездил на два собеседования и по их результатам получил два положительных ответа. Теперь оставалось только прийти домой, похвастаться жене о своих победах и выбрать одну из фирм, на которую в будущем нужно будет пахать.
Стволы деревьев окрашивали остывающие к миру насыщенно розовые лучи заходящего солнца. Люди расслабленно переговаривались между собой, никто уже никуда не спешил, это все и в собственной душе рождало некое умиротворение.
В арке между домами не было света, ничего удивительного, лишние затраты, а все ради каких-то пары шагов в неизвестность. Суйгетцу темноты не боялся, поэтому даже не обратил внимания на сгустившийся вокруг него полумрак. До тех пор пока кто-то цепко не схватил его за руку.
- Что за?...
Хотелось выругаться, хотелось послать того, кто бы это ни был на три веселых буквы. Знакомого - чтобы больше так не пугал. Карманника - чтобы научился сначала воровать, а потом брался за дело. Но Суйгетцу повернулся в сторону нарушителя собственного спокойствия и в ужасе замер.
Полоса закатного луча делила землю на две части, полумрак стыдливо расступался перед ее угасающей силой. Отсветов солнца хватало только на то, чтобы разглядеть бледную руку, сжимающую чужой рукав и колкие пряди черных волос, что там знакомо и так убийственно пугающе топорщились на затылке. Человек не поднимал головы, чуть покачиваясь из стороны в сторону, и молчал. Даже дыхания, казалось, не было слышно, впрочем, Суйгетцу вряд ли бы его заметил оглушенный истерическими ударами собственного сердца. Ждать продолжения он не стал. Вырвался, едва не потеряв равновесия и не уронив на землю пакет с продуктами, купленными в магазине за углом. Ноги не слушались, сами несли в стену, путались и путали. А фигура все также безмолвно стояла за спиной, и угасающий свет едва попадал по ней, словно тоже боялся.
- Ты...тттттты, что тебе надо, ты кто?!
Фигура сделала шаг вперед, дернулась и резким движением изогнула шею, «уронив» голову на правое плечо. И Суйгетцу не выдержал, закричал, как мальчишка, увидевший на своем пути здоровенную собаку. Закричал и побежал прочь, плевать на людей. Их было хоть и немного, но они все, как один, недоуменно оглядывались и провожали взглядом несущегося к подъезду мужчину и спокойно идущего за ним подростка.
Суйгетцу отчаянно искал в кармане ключи, а они все выскальзывали из пальцев, словно насмехались или были заодно с тем, кто неспешным шагом подходил все ближе и ближе.
- Да давай же ты!
Спасительный подъезд встречает духотой, дышать и без того было трудно, а тут еще и дополнительный фактор. Лифт взлетает на десятый этаж, и только там можно прижать ладонь ко лбу и постараться успокоиться. Что это было? Что это, черт возьми, было? Суйгетцу уже готов посмеяться над собой: придумал не пойми что, а вдруг это просто случайный прохожий хотел спросить дорогу. Масса же вариантов, к чему все эти бредни.
И чтобы окончательно выбить из себя весь животный страх, что за какие-то пару секунд так быстро и въедливо впитался в кожу, Суйгетцу уверенно, но все еще дергано пересекает лестничную клетку и выглядывает в узкое окно.
А там внизу, засунув руки в карманы, стоит черноволосый парень и безэмоционально смотрит в ответ. Темный взгляд, на месте глаз – будто черные дыры. От этого подкашиваются ноги, трясутся губы и перехватывает дыхание.
И шепотом, словно помимо своей воли, до боли сжимая края грязной оконной рамы:
- Саске...
И тот, кто внизу будто бы слышит, оттого и кривит идеальной дугой уголок рта.
Суйгетцу сползает на пол и трясущимися руками закрывает лицо. А на десять этажей ниже, стоя рядом с подъездом и запрокинув голову к небу, Эри еле сдерживается от того, чтобы не расхохотаться во весь голос.
- Ну что, дядя, вы все-таки помните. И это вас все-таки мучает.
@темы: Тень-тень-Нарутотень., Нарутотень-арт., "Эри"
Розенталь11, я вас огорчу тем, что кружка не разбилась?) У нее слишком толстые стенки.
Я безумно рада, что удается создавать атмосферу, ну и то, что удается продвигать сюжет - тоже). Спасибо).
kikimora8,
Касаемо реакции Наруто. Что-то подобное я и ожидала. И воспоминания, воспоминания...Сцена в классе истории растрогала.
Кстати, а Хината как-нибудь отреагирует на смену имиджа дочери? Если мне не изменяет память, то она не в восторге от Саске.
Эри, конечно, боевая девчонка)) Все спланировала, продумала, не растерялась. Уверена, Суйгецу потерял немало нервных клеток))
И как всегда на самом интересном месте
Еще раз спасибо за главу, прочла с удовольствием
Куда уж без воспоминаний, когда они буквально только что перед глазами стояли
Хината конечно же отреагирует, хоть как-то, но должна). Но нет, она не считала Саске плохим или что-то вроде этого
Хорошо, что не все потерял, это ведь дикий шок и стресс, мне его было бы даже жаль, если бы не его нехороший поступок в прошлом).
обрывать на самом интересом месте - это излюбленный прием)
спасибо за прочтение, я старалась).
Не смотрела "Аватар"?) Вот там тоже перерождение было постоянное, разный пол, разные жизненные условия и даже ценности.
В связи с этим что-то неизменное, а что-то меняется. К тому же Эри подсознательно хотелось жить "шире и свободней", так, как согласно своим же надо сказать рамкам это не мог делать Саске.
Как-то так).
Молодца Эри, но вот остановится ли она на этом? Сомневаюсь...
Наруто жалко, как он переживет образ Эри-Саске? А уж как Хината тут промолчит, я даже не знаю.
Офигенная глава! Очень хочется продолжения
Спасибо за коммент)
Всем как-то придется принимать или бороться с текущим положением вещей)
"Спасибо за коммент)" - приятно просто с тобой поболтать и обсуждать написанное
"Всем как-то придется принимать или бороться с текущим положением вещей)" - Эри ведь понимает ,что она в Наруто всколыхнула старые и болезненные воспоминания? Или жажда отмщения выше?
именно - жажда выше, ведь от части она - это Саске)