Впервые в жизни прошла тест на IQ. Держалась за лоб всю вторую часть теста. Ну хз, те, кто могут понять, что там делать на четырех (кажись) последних вопросах - чертовы гении. На меня порой точно поработал метод тыка, хотя я старалась соответствовать собственной логике.
В комментариях под тестом все круты.
Я типа тоже получилась по тесту норм крута, но почти обычна).
А вы круты?)



naked-science.ru/article/nakedscience/11-08-201...

@темы: Развлекаловки - анкетки.

---

В процессе. "Дух Зимы".

Название: Дух Зимы.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске/Наруто, Джирайя, Итачи и прочие. Из неканонов - Мари и Мичи.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романс.
Размер: Миди.
Саммари (описание): Зима никого не щадит. Зима никого не слушает. Зиму никто не любит. Так было много лет. Для многих так и осталось. Но не для Наруто, который был спасен неведомой силой, что в старых книгах зовут Духом Зимы. По крайней мере, именно ему Узумаки приписывает заслугу своего спасения. Он не замерз тогда, и с тех пор он никогда не мерзнет. Избавление от холода можно назвать счастьем, но все не бывает так безоблачно, верно? А еще есть вопросы, на которые несомненно нужно найти ответы. Конечно же.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи из канона – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: Cлеш, гет ^^, АУ, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: Ввожу обозначение для понимания. Past - и значит, что далее следует фрагмент из прошлого. Ввожу, ибо это было, есть и будет не слишком понятно.

Часть 15. Этого не может быть.

Наруто затормозил только через час, когда выдохся. Дорогу замело, ноги отказывались нормально передвигаться. А уж быстро - тем более.
Узумаки остановился и впервые огляделся. Нет, шел он в верном направлении, но разгоряченный внезапным открытием, совершенно не обращая внимания, что вокруг темно. Вокруг ни души. И только ветер подает голос, завывая что-то возле уха.
Мир казался черно-белым. Мир казался удивительно спокойным и тихим. Наруто нащупал в кармане письмо, и его снова прошибло дрожью от того открытия, что оно принесло с собой.
Сакура ведь тоже его читала, неужели она не сильно удивилась? Или уже свыклась с мыслью о том, что Дух Зимы может стать человеком?
Это просто в голове не укладывалось. Что, возможно, через какое-то время тот самый Дух, который повторял увиденный в окно танец Мари и Мичи, который показывал Наруто, как снег мгновенно превращается в лед и который, разозлившись, чуть было не покалечил того, кто так хотел с ним подружиться, станет человеком.
Просто невероятным казалось, что когда-нибудь Узумаки сможет с ним поговорить, похлопать по плечу, пригласить в дом. Отчего-то от подобных мыслей обида и настороженность по отношению к этому Духу-ребенку постепенно отступала. Прав Саске - он просто не знает, что творит. Заиграется, натворит бед. А потом затеряется где-то в бесконечности мира.
Или появится перед тобой на ночной заснеженной дороге.
Наруто замер, вглядываясь в зыбкие очертания Духа Зимы. Он казался растерянным, даже потерянным, неловким. Он смотрел на Узумаки, не пытаясь приблизиться или отдалиться, и Наруто думал: может, он хочет извиниться, но не знает как. Может, он хочет сказать, что ошибся, перегнул палку, только вот говорить не умеет.
- Ты меня слышишь?
Никакой реакции. Узумаки поднял вверх правую руку и помахал ею в воздухе. Дух внимательно проследил за этим жестом, а затем осторожно повторил его.
Наруто улыбнулся. Все это выглядело таким мирным, что забывалась та жуткая метель и тот гнев, который подхлестывал, который заставлял бежать в деревню быстрее и еще быстрее.
Все совершают ошибки, а уж по незнанию - и подавно.
- Жаль, что ты меня не слышишь. Я бы тебе рассказал, что когда-нибудь и ты станешь человеком. Так что не причиняй им вред, хорошо?
Дух перевел взгляд на губы Наруто и смотрел, как они шевелятся, выпуская облачка пара и неслышимые слова. Слова - как морозная вязь на стекле.
- Или тебе уже рассказала об этом Зима?
Узумаки почесал в затылке и посмотрел на темнеющий вдалеке лес. Он тянулся единой черной стеной, над которой нависали могучие горы. Быть может, это и есть те самые горы?
По коже мазнуло холодным ветром, но Наруто, конечно же, этого не почувствовал. Он лишь обернулся и увидел, как Дух Зимы подбрасывает в воздух белые снежные хлопья.
В какой же момент он услышит первый звук человеческой речи? Почему он его услышит?
В деревне, что осталась позади, Сакура перевернулась на левый бок, и в ее сон вошла осень. Голая земля, красные листья. И Саске, что стоял к ней спиной и смотрел вверх, куда-то вглубь ветвей раскинувшегося над ним одинокого дерева.
В деревне, что ждала впереди, Мари сильнее укуталась в одеяло и прижалась к мужу. В ее сон вошла зима, прекрасная и чистая. Первый снег, что укрыл землю, дым, поднимающийся от кирпичных труб к самому небу. И Мичи, который стоял на крыльце и улыбался, неловко покачиваясь на пятках. Он что-то говорил, но слышно не было. Мари и не нужно было слышать, она и так помнила.
Ночь близилась к рассвету, медленно, но неотвратимо. Ночь успокаивала, но Наруто все равно хотелось поскорее добраться до дома Саске и показать ему письмо.
Такого о Духе Зимы он точно не знает.
***
Тетка Цу проснулась еще до рассвета, повязала волосы платком и принялась готовить. За ее отработанными движениями можно было наблюдать вечно, они воистину гипнотизировали. Помыть, почистить, порезать.
Открыть форточку, чтобы выгнать из дома непривычную для зимы жару. И заметить, как по нетронутому снегу возле крыльца крадется чья-то фигура.
- Опять ты!
Фигура вздрогнула и замерла, пытаясь сделать вид, что ее здесь и вовсе нет, что это всего лишь ветер и обман зрения.
- Эх, зря я тебя тогда в дом пустила, теперь так и будешь шастать.
- Тетка Цу, но это очень важное дело!
- Любое дело может подождать до утра.
- Я только...
- Наруто! Вот сейчас я выйду и прогоню тебя со двора точно также, как когда ты вздумал стащить яблоки у меня из сада три года назад!
Узумаки насупился. К чему вспоминать старые грехи в такой момент. Он хотел было что-то еще возразить, но поднял глаза и узрел, насколько отчетливо видно по лицу тетку Цу то, что еще секунда - и она выполнит свое обещание.
И тогда Саске, наверняка, проснется. И это будет позор.
- Ладно-ладно.
Наруто еще раз проверил письмо в кармане: не пропало ли, не рассыпалось. Оно привычно хрустнуло под пальцами, успокаивая.
Узумаки зашел за угол и прислонился спиной к стене чужого дома. Лунный свет приятно гладил щеки, а сердце все еще восторженно билось от предвкушения. Наруто хотелось удивить Саске, он никогда не видел этой эмоции на его лице.
Узумаки нравилось, что эта открывшаяся тайна помогает ему сделать шаг - и оказаться перед Учихой. Опередить его в чем-то столь интересном и невероятном. Хотелось приблизить рассвет, никаких сил не было стоять здесь и таращиться в лунный диск.
Но подождать все же пришлось.
***
Саске вышел на крыльцо ровно в семь утра. Он аккуратно закрыл за собой дверь, поправил сумку, висящую на плече, и спустился по ступенькам вниз.
На улице не было ни души. Как всегда. Это делало утро особенно прекрасным. Выпавший за ночь снег сиял чистотой и свежестью. Хотелось зачерпнуть пригоршню этих холодных драгоценных камней - и любоваться. Весь путь до мастерской Джирайи.
Но прекрасной и желанной тишине не дано было длиться долго.
- Саске!
Наруто выпрыгнул словно из-под земли и лихорадочно схватил Учиху за руку выше запятья.
- Я должен тебе кое-что показать!
- Когда ты успел вернуться?
- Что? А... ну я быстро туда и обратно. Да не важно это! Ты не поверишь, что я нашел! Что я узнал!
- И что же?
Узумаки буквально светился от предвкушения. Он хитро улыбнулся и вытащил из кармана листок бумаги.
- Вот!
- Что это?
- Письмо!
- Зачем мне читать чужие письма?
- Это очень старое письмо! Саске, там такое написано, ты удивишься!
Наруто сейчас так сильно напоминал взбудораженного очередным ничтожным по мнению взрослых открытием ребенка, что Учиха невольно снисходительно ухмыльнулся и взял пожелтевший лист в руки.
А затем развернул его.
Узумаки уставился на лицо Саске, ожидая увидеть то само удивление, которого он так стремился добиться.
Но не добился.
После первой же строчки ухмылка сошла с губ. Взгляд, блуждающий по письму, приобрел странное выражение. Учиха выглядел так, будто читает чей-то смертный приговор. Читает, крепче сжимая пальцами бумагу и поджимая губы. Ухватывая каждое слово, каждую эмоцию. И под конец замерев, задержав взгляд на подписи.
Наруто смотрел на стоящего перед собой парня и снова был в растерянности. Почему все, что Узумаки хоть раз думал наперед по отношению к Саске, ломалось, раскалывалось и летело в пропасть. Не угадать, не предсказать.
Наруто нахмурился, но надежду не потерял.
Отрывисто хрустнула бумага, Узумаки с негодованием открыл было рот, но не успел произнести ни слова.
- Откуда оно у тебя?
Саске сжимал в руке смятое письмо и выжидательно смотрел на Наруто.
- Сакура дала. Откуда у нее - я не спрашивал.
Учиха промолчал. Он долго смотрел куда-то в сторону, а затем резко зашагал по дороге прочь от ожидающего уже неизвестно чего блондина.
- Эй, да что опять?
Наруто в два прыжка догнал Саске и засеменил рядом.
- Ты что - не удивлен? Дух Зимы может стать человеком! Это что - обычное дело? Ничего невероятного? Эй, да это же просто обалдеть как удивительно, разве нет? Это же так круто! Интересно, этот Алва получил от Гор, что хотел? Стал Духом снова?
- Не получил.
- А?
Учиха отчеканил эти два слова с нескрываемой злостью. А затем резко остановился, повернулся к Наруто и замер перед ним с таким видом, будто хотел ударить.
- Круто тебе? Весело? Открыл древнюю тайну, копаешь, копаешь, ради чего? Почему бы тебе просто не остановиться?
- Да ты и сам столько всего знаешь о Духе Зимы, ты тоже накопал, разве нет? В чем ты меня обвиняешь?
- Я уже жалею, что вообще заговорил с тобой.
По сердцу ударило болью. В горле мгновенно пересохло, а кулаки автоматически сжались.
- Жалеешь? Жалеешь, да? А ну отдай письмо!
- Нет.
- Отдай! Оно не твое!
- Не твое тоже.
- Ну так и что - предлагаешь найти Алву и отдать ему?
- Алва умер. Уж давно.
- Ну да, конечно, эту историю ты тоже знаешь, да?
- Да, мне ее рассказала мать.
Наруто почувствовал, как его начинает заполнять тревога. Кулаки разжались, обида затаилась где-то в уголке сознания. Сердце сдавило, как в тисках тесного глубокого тоннеля.
- Алва пошел к Горам. Но они его не услышали. Тогда - он забрался на них. И сбросился вниз. И разбился.
- Зачем он это сделал? Почему? - Узумаки и сам не понял, что спросил это шепотом.
Саске промолчал, а затем вытащил из кармана пожелтевшее письмо. В глазах снова вспыхнула злоба.
- Потому что так появляется Дух. Падает вниз с Гор. В руки Зимы.
Послышался тонкий скрежет, Узумаки охнул, а Учиха парой резких движений разорвал письмо на мелкие части и отбросил их в сторону. Они мягко опали, поддерживаемые лишь воздухом, и застыли на чистом прекрасном снегу.
- Думаю, нам больше не стоит общаться, Наруто.
- Что? Что?!
Слово вылетело единым негодующим звуком. Узумаки смотрел на то, как Саске поворачивается к нему спиной и просто не мог в это поверить. Как и не мог понять причины подобного резкого разрыва.
Как и не мог принять подобного.
Ветер полоснул укрытую снегом землю, разметав по дороге кусочки былого откровения. А Наруто казалось, что он снова стоит за дверью мастерской Джирайи и слушает, как от его стремлений и желаний равнодушно отмахиваются. Казалось, что он стоит на Белом холме, и земля под ногами начинает медленно обваливаться, утягивая вниз. На бескрайнее и пустое поле. Вот он - темный лес, вот он - домик лесника.
Вот он - холод.
***
Past.

- Как такое может быть, что ты мерзнешь?
Не переставая идти, путник повернул голову к Духу Зимы. Тот медленно покачал головой, не прекращая смотреть в землю.
- Я не могу тебе помочь, прости. На тебя куртку не накинешь, а чай я весь уже выпил.
На мир наползала вечерняя тень. Путник придирчиво вгляделся в перекрываемую снежными помехами и тонкими ветвями деревьев даль и ухватил взглядом жилой домик у самого края леса. Счастливо оставаться, заснувшее темное королевство.
- Мне нужен ночлег, поэтому здесь мы с тобой попрощаемся.
Дух Зимы поднял голову и внимательно пострел на мало что выражающее лицо путника. Холод уже не колол, он жил внутри, он затормаживал движения. Он побуждал грезить о теплом паре, исходящим от термоса.
У домика лихо колол дрова лесник. Путник перекинулся с ним парой слов и получил в ответ одобрительный кивок.
Метель набирала обороты. Она хлестала со всех сторон, затем замирала на миг и снова набрасывалась на деревья, на прочные стены теплого жилища, на потрескивающее от мороза крыльцо.
Люди давно ушли в укрытие, а Дух Зимы сидел на холодной белой земле и смотрел в небо. Столько ошибок уже было совершено. Совершено еще до рождения. Дух Зимы закрыл глаза и попытался услышать мать. Ничего - ни шепота, ни окрика.
В доме заиграла музыка. В окне мелькали тени. Лесник взял в руки какой-то странный предмет со струнами и водил по ним пальцами, рождая мелодичные звуки. Дух Зимы подобрался ближе к крыльцу и слушал, слушал. Эти чужие песни, которые перекрывали свист ледяного ветра.
Дверь не выдержала зародившегося внутри дома сквозняка и распахнулась, мазнув по Духу искусственным светом. Голоса стали громче. Среди них резко выделялся говор путника.
- Я закрою, - сказал он,- я закрою.
Хлопнуло окно. Послышались шаги. Дух Зимы поднялся с земли и замер, смотря на того, кто первым из людей заговорил с ним.
Путник видел, как мечется по полю бешеная метель, как странно и сонно смотрят на него черные глаза на белом дымчатом лице.
Там жуткий холод. Это путник знал точно.
И поддавшись внезапному порыву, он протянул вперед правую руку и, чуть сгибая пальцы, осторожно поманил того, кого люди предпочитают обходить стороной.
Дух Зимы неверяще нахмурился. А затем осторожно поднялся на первую ступень. Путник ждал. Не отмахивался, но и не торопил.
Вторая ступень. За спиной взвыл ветер, обдало новой волной холода. Дух на мгновение прикрыл глаза.
Третья ступень скрипнула, Дух Зимы испуганно выдохнул и поспешно перешел на четвертую.
Путник ждал, во все глаза смотря, как к нему приближается тот, в кого многие не верят. Тот, кого многие боятся. Тот, кого многие винят в смерти людей, что замерзли в зимних полях. Путник ждал и смотрел, как к нему приближается ребенок.
Пятая ступень. Порог.
Дух Зимы стоял в маленькой прихожей, опустив голову. Путник поспешно снял с крючка свою крутку и медленно закинул ее на белые плечи. Ткань не прошла сквозь них, не опала на пол, посмеявшись над смелой догадкой. Она надежно укрыла замерзшего, а он в ответ ухватился за ее края цепкими пальцами и удивленного тряхнул головой.
А путник медленно опустился на корточки перед стоящим на пороге ребенком и осторожно стряхнул с его волос налипший снег. Заглянул в лицо, поймал взгляд черных глаз и тихо выдохнул:
- Этого не может быть.



"И гора говорит: "Нет"."

Вопрос: like/dislike

1. like		11	(100%)
2. dislike		0	(0%)
Всего:		11

@темы: Тень-тень-Нарутотень., Нарутотень-арт., Дух Зимы

---

Наруто Гайден. Глава 1.

ЧТО, ПРОСТИТЕ?!!!!

А теперь поподробней или у меня снова припекло.

Наруто Гайден. Глава 1.

Я даже не знаю толком, что сказать. Вот мы шутили-шутили, и дошутились.
На первой странице сразу бросается в глаза то, что Сарада сидит в позе Саске, а Боруто - в позе Наруто. Вот и понеслась душа в рай с этими вечными параллелями.

Хотя что я все тяну. Давайте сразу о главной.
Оказывается, Саске все это время где-то бродит. Дочь в глаза не видел, может, только один раз в пеленках.
Сакура не помнит, носил ли Саске очки, нормально, да?

Но главное: даже Сарада задалась вопросом, действительно ли Сакура - жена Саске?
Он вообще в курсе, что он ее муж? Ваще прикол будет, если он придет - и сюрприз такой.

Не все так хорошо в Конохе. Один Наруто с сынком играется посредством клона. Да и другие пары "отец-ребенок" мелькают.
Я так понимаю, у нас тут будет Санта-Барбара. Бедная Сарада, на самом деле. Это не просто странные у нее родители, это отец - ваще в вечной командировке, мать - страдает склерозом, рушит собственный дом одним ударом, а потом становится немощной.

Где будет жить Сарада? Надеюсь, Наруто хоть тут как-то проявит свой долг друга. И это я говорю про его дружбу с Сакурой.

Сакура подделала фото. Нормально. НОРМАЛЬНОЕ ВООБЩЕ ТАКОЕ НАЧАЛО.

Ну и, конечно, - "Саске вернулся" или что-то типа того. Где-то я это уже слышала, мать твою.
Предвкушаю обвинения в его сторону, крики, оры, "отец, я тебя ненавижу", ну или еще что-нибудь. В любом случае, это снова будет не счастье и гармония, которые ему пророчили фанаты рядом с Сакурой и дочерью. Как не было семьи, так и нет. Мне, чтобы все понять - нужна более полная картина всего. Но признаю, что Саске снова - в неприятном свете гавнюка.
К тому же теперь есть и еще один обделенный Учиха - то есть Сарада.

Ну и скажу очевидный вывод из главы: Сарада - дочь Карин. И очки ей тоже достались в наследство. А Карин умерла. Может быть. И подкинула дочь Сакуре.
А Саске вообще не в курсах. А если в курсах - то не любит Сакуру, вот и не хочет возвращаться.
Или он реально на какой-нить миссии и щас придет с отчетом.

Только это не нормально со стороны даже нашего дорого хокаге-Наруто отправлять Учиху на многолетнюю миссию. Что это за миссия вообще такая?

Что это вообще происходит опять, мать вашу?!

Кароч, я в шоке. Я требую ответов).

В любом случае - здесь что-то нечисто.
А Саске - просто отец года пока какой-то получается.

@темы: Нарутоthought.

---

В процессе. "Дух Зимы".

Название: Дух Зимы.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске/Наруто, Джирайя, Итачи и прочие. Из неканонов - Мари и Мичи.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романс.
Размер: Миди.
Саммари (описание): Зима никого не щадит. Зима никого не слушает. Зиму никто не любит. Так было много лет. Для многих так и осталось. Но не для Наруто, который был спасен неведомой силой, что в старых книгах зовут Духом Зимы. По крайней мере, именно ему Узумаки приписывает заслугу своего спасения. Он не замерз тогда, и с тех пор он никогда не мерзнет. Избавление от холода можно назвать счастьем, но все не бывает так безоблачно, верно? А еще есть вопросы, на которые несомненно нужно найти ответы. Конечно же.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи из канона – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: Cлеш, гет ^^, АУ, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: Я уже устала переписывать эту главу. Пусть так.

Часть 14. Старое письмо.

Наруто в нерешительности застыл перед темной деревянной дверью. Он еле вырвался из цепких лап бесчисленных рассказов бабушки-Тазарушки, с непередаваемым облегчением положил выданные ею травы в сумку и понял, что теперь нет причин не идти туда, куда собирался.
Быть может, если бы Узумаки не сказал об этом Саске - он бы передумал. Это ведь добровольное дело, захотел - не пошел. Наруто представил, как Учиха спрашивает его о походе в гости, а ответить нечего. Не врать же, это еще хуже.
Узумаки тяжко выдохнул, а затем ободряюще кивнул сам себе, приосанился - и постучал. Звук был громким, но коротким. Наступила пауза, а затем послышались шаги.
Сердце заколотилось как сумасшедшее. Дверь распахнулась - и парень увидел лицо Сакуры, с которого мгновенно ушло выражение заинтересованности и обосновалась растерянность.
- Наруто?
- Привет!
Лучезарная улыбка и чуть дрожащие пальцы.
- Я тут по делам в вашу деревню забежал, дай, умаю, зайду.
- Это... неожиданно.
- Сакура, кто там?
Из глубины дома к двери подошел стриженный под горшок черноволосый парень. Он придирчиво осмотрел Узумаки и перевел взгляд на девушку.
- Это... знакомый из моей родной деревни. Он...
- Оооооо, знакомый Сакуры! Не стой на пороге - заходи, сейчас чай организуем, мы гостеприимные!
Придирчивость черноволосого так резко сменилась необычайно энергичным энтузиазмом, что Наруто осталось только кивнуть и зайти внутрь, мельком взглянув на девушку, которая до сих пор пребывала в каком-то странно-растерянном состоянии.
- Меня зовут Ли.
- Я Наруто.
- Здорово!
Этот парень прямо-таки излучал дружелюбие, и этот его порыв никак нельзя было назвать поддельным. Он поистине пылал искренностью. Наверняка, многих это пугало.
Ли расспрашивал обо всем, о чем только мог. О дороге, о погоде, о мастерской Джирайи, даже о бабушке-Тазарушке. Наруто быстро к этому привык, отвечал охотно, с улыбкой, и вскоре они уже вместе хохотали над шутками Узумаки. Сакура по большей части молчала, порой слишком пристально вглядывалась в лицо Наруто, а затем переводила взгляд на чаинки, что плавали в кружке.
За окном темнело.
- Конечно, оставайся, переночуешь тут, а то еще Дух Зимы тебя утащит.
Узумаки попытался было возразить, мол, Дух Зимы не совсем такой, каким его считают. Но сам себя оборвал, вспомнив, как тот смотрел на него с чудовищной обидой и замахивался с намерением кинуть кусок льда прямо в грудь, в лицо, в руку. Куда он тогда целился?
В дверь постучали. Ли резко вскочил на ноги и торжественно объявил Сакуре:
- Моя очередь открывать.
Он легко выбежал в прихожую, а за столом мгновенно повисла тишина. Наруто чуть сильнее сжал в руках кружку с чаем, и поднял глаза на девушку. У нее отросли волосы, теперь она закалывала их у правого уха красной заколкой. Руки были все такими же изящными, плечи хрупкими, теплый свитер мягко облегал фигуру, напоминая о том, что за окном царит зима. Сакура была красива, как и прежде.
И как и прежде вдруг кольнуло непреодолимым желанием сжать ее руки и притянуть к себе. А затем вдруг кольнуло еще сильнее и больнее - воспоминанием, как сжимал другую руку, как тянул за собой, а вокруг бушевала метель. Ударило - и растеклось по душе знакомой уже тоской.
- Как жизнь, Сакура?
Наруто попытался придать голосу по-максимуму дружелюбия и бодрости.
- Все хорошо. Как ты?
- Тоже неплохо. Работаю все там же, как ты уже поняла. Вот - гоняют меня зимой в другие деревни, как и раньше.
Узумаки улыбнулся. Девушка перевела взгляд на оконную раму, замолчала, будто собираясь с мыслями. Будто решая, говорить или не говорить. А потом выдохнула с поспешностью:
- А как Саске?
- О, тоже неплохо. Мы даже общаться начали, представляешь?
Сакура пристально посмотрела на вмиг озарившееся светом лицо Узумаки.
- Странно, вы же совсем не ладили.
- Это уже в прошлом.
В прихожей Ли громко с кем-то переговаривался. Слова звучали буднично, даже по-деловому. Но все также энергично.
- Ли - неплохой парень.
- Да, он неплохой, - сказала, как отрезала. Обрубила все возможные развития для данного разговора.
Становилось неуютно. Хотелось встать и уйти. Хотелось спросить: не жалеет ли она, что ушла из родной деревни сюда. Хотелось понять, кто она теперь, сколько душевных нитей с ней связано сейчас.
- Я приготовлю тебе постель.
Сакура резко поднялась на ноги и направилась прочь от кухонного стола, за которым просидела не один час. Затем вдруг остановилась резко, обернулась в нерешительности. Будто не знала, будет ли правильным то, что она хочет сказать. Или сделать.
- Скажи... Саске все еще интересуется всем, что связано с Духом Зимы?
- Ну... он много про него знает.
Девушка поджала губы, а затем быстрым шагом направилась в комнату. Оттуда послышался звук выдвигающегося ящика, шорох бумаги. Затем все стихло.
Сакура появилась также резко, как и удалилась. Аккуратно села обратно на стул и положила перед собой пожелтевший от времени конверт.
- Оно очень старое, но такое... если то, что там написано - правда, то это удивительно. Не знаю даже: верить или нет в то, что такое может быть.
- Что там?
- Там письмо.
- Чужие письма вроде как читать... не очень.
Наруто неловко почесал в затылке, но сердце застучало сильнее. Забилось громче от близости к тайне.
- Говорю же, оно очень старое. Того, кто это написал, давно уже нет. Наверно... В любом случае, это уже история.
- А вот и я!
Ли одним возгласом разбил их уединение. И Узумаки единым непроизвольным жестом убрал чужое письмо себе в карман. Ощущения были странные и не совсем приятные. Наруто чувствовал себя соучастником некого преступления. А потом в голове мелькнула нежданная мысль, которая обожгла одним своим появлением: а вдруг это письмо от Сакуры Саске. Вдруг все эти слова о Духе Зимы - просто прикрытие. Все для того, чтобы Узумаки передал послание Учихе.
Наруто перевел взгляд на девушку. Она выглядела спокойной. Немного погрустневшей, но - ни румянца на щеках, ни рук дрожащих, никакого волнения. Никакого подтверждения нежданной догадки.
Сидели долго. Сидели на удивление уютно, и разошлись уже около полуночи.
Первой ушла Сакура. Она мягко поднялась со своего места и скрылась в комнате. Не включая свет, прошла к кровати и присела на ее край. За окном серебрился мечущийся снег. Влекомый порывами ветра он кружился от одного дома к другому, замирал у стекол, опадал на землю и вновь подлетал вверх.
Сакура прикрыла глаза и прислушалась. С кухни доносились приглушенные голоса, на стене тикали часы. Точно также как и день назад, и два, и месяц. Девушка сидела неподвижно, но ей хотелось выскочить сейчас из дома и убежать куда подальше по белоснежным дорогам. Прочь отсюда, отовсюду прочь.
Какого черта пришел этот Наруто? Какого черта он как живое воспоминание возник на пороге? Почему он мгновенно перенес сознание и мысли на несколько лет назад, когда можно было в любой момент, в любой день в году зайти в мастерскую-магазин Джирайи и увидеть, как неизменно Саске сидит за столом и переписывает очередную книгу.
Сон окутывал деревню. Под его тяжестью клонились головы к подушкам, гасились лампы и свечи. Откладывались дела и согревались постели.
Ли проводил Наруто в гостевую комнату, пожелал спокойной ночи и закрыл за собой дверь. Узумаки лег на кровать, подложив руки себе под голову и уставился в потолок.
Он шел сюда с четким желанием во всем разобраться. С желанием отпустить. Когда Сакура открыла дверь и показалась на пороге - незваным порывом нахлынуло необходимостью ее обнять. Она всегда казалась такой родной.
Но чем дольше он сидел с ней рядом за кухонным столом - тем больше отпускало. Тем больше тянуло прочь.
Наруто закрыл глаза и попытался не гнать от себя тоску, что не так давно поселилась в груди. Он повернулся на бок и прижался лбом к мягкой стене, укрытой ковром. Поваленное дерево, зеленый мох и олень, смотрящий прямо на тебя. Узумаки рассматривал все это с какой-то особой тщательностью, а затем непроизвольно задержался на черных глазах оленя. Маленькие провалы. Темная нитка. Автор не особо и старался.
Наруто снова перевалился на спину и стиснул зубы. За стеной спала Сакура. Прекрасная, любимая когда-то Сакура. Ли, наверняка, обнимал ее во сне.
Но Узумаки не ощущал ни одного укола ревности. Ни единого. Это было странно, это было то, что отличалось от его представлений.
Ему не хотелось быть здесь. Ему хотелось...
Ему хотелось к Саске.
Рассказать ему пару историй, услышанных от бабушки-Тазарушки. Рассказать, какой энергичный чудак этот Ли. Рассказать, как сверкал под ногами снег, и какая немыслимая свобода ощущалась, пока Наруто брел по полю, нетронутому чужими следами. Рассказать, как он с ним бы хотел выпить чаю за кухонным столом.
В кармане хрустнул конверт. Наруто достал его, вытянул вверх руку и какое-то время всматривался в этот пожелтевший прямоугольник. А затем резко сел на кровати и вынул письмо. Такое же старое, что отметало вероятность послания от Сакуры. Значит, это о Духе Зимы. О чем-то таком, что может показаться невероятным. Невероятнее, чем сам факт того, что Дух существует.
Узумаки аккуратно развернул письмо, будто боясь, что оно рассыплется от грубого прикосновения, придвинулся ближе к окну и в ночном лунном свете прочитал то, что привело его в смятение. Что перекрутило в его голове все мысли.
И что побудило спрыгнуть с кровати и, быстро нацарапав записку для хозяев этого дома, выбежать из стен, приютивших его на эту ночь.
О таком хотелось рассказать, как можно быстрее. Рассказать и спросить: возможно ли это?
Знал ли Саске об этом?

"Я столько раз хотел рассказать тебе. О том, что Дух Зимы не может выбрать - рождаться ему или нет. Он стоит посреди белого поля и кроме голоса матери начинает слышать и иное. Далекие разговоры людей, свист ветра, крики попавших в непогоду птиц. Это так удивительно.
Зиму он тоже все еще слышит. И она говорит: "Не бойся. Главное - не бойся. Слышишь - не бойся". Она говорит так каждый раз.
Каждый раз отпуская свое дитя в мир, она не знает, выживет ли он. Она рассказывала о тех, кто падал на землю сразу после рождения и отказывался идти. Она рассказывала о тех, кого выгоняли из деревень люди. И они уходили, не знающие холода, но потерявшие веру.
Но некоторые шли вопреки всему. И находили свое место в этом чужом мире.
Например, я. Я нашел тебя, моя милая, но так и не рассказал обо всем.
Ты вязала мне теплые шарфы и дышала на руки холодными вечерами, когда у нас в печке догорали последние поленья. А я не мог найти в себе силы, чтобы рассказать, что мне ни по чем даже самый лютый мороз.
Я прожил с тобой самые удивительные три года в моей жизни, но моя ложь не позволит этому продолжаться.
Когда-то я сам выбрал себе имя. Моя мать учила меня тому, как живут люди, и однажды спросила: "Как ты хочешь, чтобы тебя звали?"
Раньше нам не нужны были имена. Мы были лишь вдвоем во вселенной. Когда я звал - я звал ее. Когда она - то меня.
А вчера ты спала, а я смотрел в окно, и видел, как Дух Зимы прошел мимо нашего дома. Он никого не слышал и не видел ничего кроме красоты своего мира. Он был еще так далек от рождения. И я почувствовал зависть.
И я почувствовал, что хотел бы вернуться.
Я пойду к Горам. Я попрошу у них, я докричусь до них.
Вчера ты сказала мне, что ненавидишь зиму. Значит, и меня принять не сможешь.
Если я снова вернусь к тебе Духом, я обязательно спою ту колыбельную, что мама всегда пела мне. Так что не бойся метели за окном.
Алва".

Вопрос: like/dislike

1. like		13	(100%)
2. dislike		0	(0%)
Всего:		13

@темы: Тень-тень-Нарутотень., Нарутотень-арт., Дух Зимы

---

У вас договоренность что ли - отписываться по одному человеку в день?
Если вам скучно тут, глаза мозолит или фики мои вам не нужны, ибо подписались вы еще до них, а они о специфичном - не стесняйтесь, только резину не тяните.
Ибо я хочу расстроиться один раз, а не каждый день.

---

Вчера коллега по работе сказала, что еле высидела два дня дома. При этом она болела. Но вообще не знала, чем ей заняться и как вытерпеть это "заточение".
А я подумала, что я и неделю могу тупо дома сидеть - и еще захочу. Для меня эта фраза была как "я не знала, как мне вытерпеть это счастье".

@темы: Мир., Just me.

---

Одна жизнь может заменить другую. Несомненно.
Всему находится замена. Кроме родителей, если они действительно тебе семья.
А с теми с кем живешь - куда менее терпим.

Словами не бросаются. У слов просто истекает срок годности.
Не стоит делать что-то через силу, но порой так и хочется заставить.
Давай, типа, ты что меня больше не ждешь/не любишь/не слушаешь. А что ответить тому - "нет"? Это же неудобненько.

Уходит свежесть. Пресыщение даже в любимых вещах. Потом возвращается ностальгией. Но уже не становится смыслом.
Научиться бы как раньше: даже без ответов - спрашивать, без ответного взгляда - смотреть.

Хотя нет - смотреть не хочется.
А спрашивать - просто нужно.

У кого-то все впереди. А кто-то застрял посередине, и только как-то сам по себе сползаешь понемногу. В будущее.

Не напишешь красиво - не поймут. Напишешь красиво - все равно не поймут.
Ничего не понимают - и уже хочется предельно четко, сжечь вязь. А бреда в голове у каждого хватает, к чему тут еще путаница.

@темы: Just me.

---

Муой: Легенда о портрете.

Хочу порекомендовать один фильм. Я посмотрела его где-то месяц назад, но до сих пор помню его главное преимущество.
Посмотрела я его снова в поисках годной страшилки. Сразу скажу - как ужасы, он не очень. Для любителей жанра - так вообще ничего страшного.

История в целом не блещет оригинальностью, но приятная в плане интересности. Главное, что отличает этот фильм от всех виденных мною ранее в сюжетном плане - главная героиня вызывает скорее антипатию, чем сочувствие. Она поступила мерзко, поступила так исключительно для собственной выгоды.
А вот антигероиня - заслушивает сочувствия куда больше. Актриса, что ее сыграла, заслуживает особо похвалы, она просто шикарна.

Но главное, главное, что цепляет - это потрясающая красота "картинки". Сразу видно, что создатели тащились от некоторых вещей. Так прочувствовано, так красиво. И эти безумно красивые моменты компенсируют все.

Я видела такое впервые.

www.kinopoisk.ru/film/321796/

@темы: Смотрелки.

---

В процессе. "Дух Зимы".

Название: Дух Зимы.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске/Наруто, Джирайя, Итачи и прочие. Из неканонов - Мари и Мичи.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романс.
Размер: Миди.
Саммари (описание): Зима никого не щадит. Зима никого не слушает. Зиму никто не любит. Так было много лет. Для многих так и осталось. Но не для Наруто, который был спасен неведомой силой, что в старых книгах зовут Духом Зимы. По крайней мере, именно ему Узумаки приписывает заслугу своего спасения. Он не замерз тогда, и с тех пор он никогда не мерзнет. Избавление от холода можно назвать счастьем, но все не бывает так безоблачно, верно? А еще есть вопросы, на которые несомненно нужно найти ответы. Конечно же.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи из канона – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: Cлеш, гет ^^, АУ, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: Не думала я, что все так затянется. Я надеюсь, понятно, что вставки про Духа Зимы и путника - это прошлое?

Часть 13. Ради нового.

- Я так и думал.
Итачи прикрыл глаза и замолчал. Саске тоже не стал прерывать эту предсказуемую тишину. За окнами было темно, а ведь еще предстояло идти назад по полю. В деревню. Небо - черное, земля - белая, и эта противоположность делала ночь удивительно красивой.
- Когда мы встретились, мы были нужны друг другу. Теперь все изменилось.
- Ты мог бы остаться.
Итачи покачал головой.
- Мне нужно это движение. Эти странствия. Знаешь, я решил сесть на корабль и переплыть море.
- Что?
Саске неверяще посмотрел на брата, но тот лишь сдержанно улыбнулся в ответ.
- Но это опасно. Туда добираются единицы!
- Я попробую. Там нет зимы.
- Теперь ты не любишь ее?
- Как сказать… теперь и она ассоциируется у меня с потерей.
Дом лесника окутывала странная седая дымка. Снег, застывший возле деревянных стен, казался серебристым, он спокойно мерцал в только что рожденном бледном свете. Небо скинуло с лика ночного светила черное покрывало, и луна, подслеповато жмурясь, бросила свой взор в сторону незыблемого темного леса.
- Значит, ты больше не придешь?
В голосе явственно проскользнула боль. Итачи поднялся с места и подошел к печке. В ней трещали дрова и шелестел огонь. От нее исходил привычный жар, а сердце окутывала закономерная тоска.
- Я не хочу, чтобы ты думал, будто я бросаю тебя. Это не правда. Я уверен, для тебя так тоже будет лучше - ты перестанешь оглядываться назад.
- Лучше? Не думаю. Я ведь останусь один.
Итачи вздохнул и повернулся к Саске лицом.
- Я многому тебя научил. Я многое тебе рассказал. Ты мой младший брат, пусть не по крови, но я никогда не жалел, что назвал тебя так.
- Я тоже ни о чем не жалею.
Ветер полоснул по старой крыше, как кот хвостом по земле. Дух Зимы вышел из леса и протянул руки навстречу белой свободе безлюдного поля. Поля с тонкой полоской следов, ведущих в дом лесника.
- Я дам тебе прощальный совет – не будь таким доверчивым.
- Ты шутишь? Любой в деревне сказал бы, что такой совет по отношению ко мне неуместен.
- Ты меня услышал. Ты можешь думать, что знаешь Наруто, но это не так. Он тянется к тебе как к другу детства, потому что у него никогда не было такого друга. Скоро он увидит изъяны в созданной им же иллюзии.
- Почему ты так в этом уверен?
- Он слишком долго был один, он будет тянуться к любому, кто протянет ему руку. И это лишь первая ступень того, что принесет разочарование тебе.
Дух Зимы видит застывшие в скупо освещенном окне силуэты, раскачивается из стороны в сторону и слушает, как мама напевает колыбельную этому миру.
- Останься, Итачи. Почему мы не можем действительно быть как семья? Жить в своем доме, не кочевать туда-сюда, не быть порознь.
- Прости, Саске.
Ответ - как стена. Ответ, через который нельзя переступить, который нельзя разрушить. Ответ, после которого понимаешь, что решение уже принято.
- Передавай Джирайе привет. Он напишет отличную книгу. Я уверен, ты говоришь ему все, как есть.
- У всех все отличается, я уже это понял.
Разговор скатывается в пропасть. Разговор становится болотом.
- Знаешь, я до сих пор удивляюсь, как ты тогда смог остаться здесь. Ты меня не послушал. Впервые, наверное.
- У меня была на то причина.
- Эта твоя причина – по-прежнему твоя проблема. Но ее суть изменилась, и эта суть меня тревожит.
Итачи подходит ближе, Саске поднимает на него глаза и смотрит, не скрывая боль от скорого расставания. Эти крохи последних минут - как вода. Это все - лишь попытки успеть сказать то, что нужно. То, что хотелось бы. То, что врежется в память как финальная черта.
И Итачи, наконец, прямо задает вопрос, который уже несколько лет не дает ему покоя. Вопрос, на которые ему не ответят. Вопрос, ответ на который он и так уже знает:
- Ты правда его полюбил?
Дух Зимы наклоняется ниже и рассматривает следы на снегу, касается их дымчатыми пальцами, а затем резко сжимает их в кулак – и резко бьет в нетронутый снег. Во все стороны разлетаются белые искры, но, увы, четкого следа не остается. Дух обиженно отгоняет подлетевший было ветер и переводит взгляд холм, за которым дремлет усталая деревня.
Саске молчит. Слова были бы слишком громкими и ненужными. Ему хочется удержать, ему хочется вернуть время назад и вновь подняться по этим ступеням в дом лесника. Навстречу чужим рукам, навстречу чужому удивлению. Чтобы снова отряхнули с волос липкий снег. Чтобы снова улыбнулись ободряюще.
Чтобы снова стать обоюдонужными. Совпасть в самый лучший день и час.
Но сейчас остается только попрощаться. Не вспоминать, не горбиться, придавленный ностальгией.
Итачи всегда подталкивал к правильному решению, к правильным эмоциям. К тому, что он сам считал правильным.
Но в этот раз он решил дать выбор. Как и в тот далекий день, когда они вместе впервые вошли в деревню у Белого холма. Дал выбор, и с тяжелым сердцем принял его.
Потому что, по его мнению, он был неправильным.
Остается только попрощаться.
Саске поднимается с места, Итачи смотрит все также неотрывно. А затем осторожно кладет ему руку на плечо. Так осторожно, что даже не верится в порывистость последующего действия. Итачи прижимает к себе своего названного брата и прикрывает глаза в попытке запомнить этот момент.
- Спасибо за все.
Саске выдыхает это помимо своей воли. Слова, которые должны быть сказаны, рано или поздно всегда звучат.
Зимняя ночь холодна. Колючий ветер впивается в щеки все теми же тонкими иглами. Саске медленно спускается вниз по ступеням, стараясь прочувствовать каждый шаг. Как тогда.
Не оборачивается, но чувствует, что Итачи смотрит ему в спину. Нестерпимо тянет назад, всего-то нужно – развернуться, взбежать на крыльцо, распахнуть дверь и уйти вместе с братом туда, где нет зимы. И не только зимы.
Но ориентир – собственные следы. Но ориентир – собственное решение.
Дух замирает, когда видит темную фигуру, что приближается медленно, но неотвратимо. Он узнает ее. Он запомнил ее вопреки всем истинам из старой книги. Точно также как запомнил светловолосого мальчика, что был так рад увидеть его, заглядывающего в окна и повторяющего танец за парой, что кружила по комнате, полной одинаковых людей. Их Дух Зимы не различал.
Саске остановился, дымчатая фигура дернулась и вытянула вперед открытые ладони. Замотала головой. Черные глаза смотрели умоляюще, искренне, с детским, мимолетным, но все же раскаянием.
Было так тихо. Было почти не холодно даже, безветрие – воистину благо.
Дух Зимы подался вперед, вытягивая правую руку еще ближе к Учихе, и чуть сжал прозрачные пальцы. Он не знал, как еще выразить то, что хотел.
Саске выдохнул, медленно снял варежку с левой руки и повторил движение Духа. Точь-в-точь. А затем улыбнулся краешком губ.
И казалось, что они поняли друг друга. Поняли странно, но по-настоящему. Итачи увидел это. А затем подошел к пышущей жаром печке и погасил огонь.
***
Путник осторожно сделал шаг вперед. Потом еще и еще. По зимним дорогам идти куда сложнее, чем по летним. Конечно же. В снегу вязнешь, как в песке, ведь в лесу - сплошь нехоженые тропы.
А сейчас еще и возле одного из деревьев замер тот, встреча с кем не сулит ничего хорошего. Путник ступал медленно, будто старался быть, как можно тише. Будто прикладывал все силы, чтобы не разбудить кого-то. Кого-то, чье пробуждение принесет беду.
Дух Зимы следил за каждым движением незнакомца. Все остальное в лесу было застывшим. Этот человек знал, кого встретил, знал, что может случится, но не убегал. Он тоже наблюдал. Краем глаза, сосредоточенно и внимательно.
У него тоже был очень внимательный взгляд.
Что-то витало меж деревьев. Что-то не давало покоя, не отпускало. Не давало разорвать нить этого странного молчания.
Путник шел мимо, оставляя на снегу четкие следы. Дух Зимы посмотрел вниз - и увидел нетронутый снег. Дух Зимы протянул руки - и увидел лишь очертания пальцев. Дух Зимы посмотрел на незнакомца - и увидел, как тот поравнялся с густым ельником. Еще немного - и лесу конец. Потом - только огромное белое поле, там хозяин уже не тишина, а ветер. Старый знакомый, вмиг ставший самым далеким.
Дух запрокинул голову - и сквозь паутину голых ветвей увидел серое небо. Оно было удивительно чужим. Настолько, что казалось пустым.
Путник уходил. И Дух Зимы пошел следом.
***
- Я понял.
Джирайя почесал подборок и посмотрел на Наруто со всепонимающим выражением на лице.
- Порошок нужно разрыхлить. Тот, что у тебя дома в мешке, видать, совсем старый, вот и не работает, как надо. На-ка.
Мужчина достал из выдвижного ящика пузатый горшочек и торжественно вручил Узумаки.
- Вот это тебя выручит. Ты, кстати, дрова не забывал класть, а?
Джирайя хохотнул, а Наруто насупился.
- Да вы меня за дурака что ли держите?
- О, как сказать. Порой...
Скрипнула входная дверь, на пороге появился Саске. Он быстро оглядел комнату, задержал взгляд на Узумаки и удивленно искривил бровь.
- Небывалое дело.
- Вот и я удивился. Сегодня наш мастер на все руки пришел на работу ни свет ни заря, и я его, кстати, за это вознагражу.
Джирайя замолчал, выдерживая театральную паузу. Учиха терпеливо стряхнул с плеч нападавший на них снег и молча повесил куртку на крючок. Узумаки выжидательно сопел, неотрывно смотря на своего начальника. И, конечно же, не выдержал первым.
- Что за награда-то?!
- Пойдешь в соседнюю деревню. Нужно купить у бабушки-Тазарушки пару трав.
- У кого? Ты слышал, Саске?
Наруто с грохотом облокотился о прилавок и захохотал.
- Ну и имечко.
- Между прочим, она сама просила, чтобы ее называли именно так.
- А бабка-то с причудами. Ладно, чего там за травы?
Белый листок бумаги с пронумерованным списком покупок уже маячил перед носом. Узумаки ухватился за него двумя пальцами - и наткнулся на серьезный взгляд Джирайи.
- По пути нигде не задерживайся, - и уже совсем другим тоном добавил. - А вот в деревне - сам бог велел, можешь к Сакуре заглянуть.
В сердце ударило. Укололо даже. Будто холодом, интересно, ощущения схожи? К щекам подступил жар, Наруто покраснел и неловко почесал в затылке.
Странные двоякие чувства. Узумаки думал, что та влюбленность давно сошла на нет, но вот стоило окатить возможностью встречи - что-то все же воскресло в сердце. Выползло из дальних ее уголков. То ли это действительно остатки былых чувств, то ли это просто память.
- Саске, постоишь сегодня за прилавком?
Учиха не сразу, но кивнул. А Наруто отчего-то почувствовал себя крайне неловко. Так, будто должен что-то объяснить. Отчего-то хотелось начать оправдываться, осталось только разобраться в чем.
Джирайя ушел в жилые комнаты. Узумаки озадаченно прокашлялся в кулак.
- Передать привет Сакуре?
- Нет.
- Интересно, она уже вышла за того... за того, кто он там. По ее словам - он неплохой парень, может, у них все сложилось. Ну, раз она не вернулась - значит, сложилось.
Учиха подошел к прилавку и провел по нему ладонью.
- Грязь какая. Ты его вообще моешь?
- Эй! Каждый день как проклятый тут все драю!
- Ну-ну.
Наруто принял оборонительную стойку - руки в боки, но Саске не стал продолжать нападение. Он просто взял тряпку и принялся протирать столешницу.
- Знаешь, я ведь уже много раз в ту деревню ходил. Особенно зимой, меня всегда посылают. Но... ни разу к Сакуре не заходил. А теперь вот думаю - зайду.
Учиха слушал, продолжая монотонно наводить чистоту.
- Чтобы совсем отпустить.
- В каком смысле?
- Я хочу оставить все это в прошлом. Сейчас мне это особенно нужно.
- Почему сейчас?
- Ради... нового. Того, что сейчас приобретаю.
Рука с тряпкой замерла. Саске поднял глаза на Наруто. Тот смотрел удивительно серьезно, взгляд приобрел особую глубину и насыщенность. Взгляд говорил, и казалось, что эти слова можно потрогать. Воздух уплотнился, и думалось даже, будто теперь нельзя упасть вовсе.
- И что ты сейчас приобретаешь?
- Дружбу.
Простое четкое слово. Оно было произнесено с таким воодушевлением, что способно было впитать в себя множество красок.
Наруто смотрел все также неотрывно, Саске смотрел в ответ. Это длилось совсем недолго, а затем Учиха оборвал эту связь. Опустил глаза и снова принялся протирать прилавок.
Тишина отчего-то казалась звенящей, а Наруто понять не мог, что он не так сказал. Поспешил, может?
- Не возвращайся по темноте, лучше переночуй там.
Совет без всякого перехода, без вводных слов. Узумаки нахмурился, пытаясь разобраться в ощущениях, что перекатывались внутри. В голове все, что он сказал, звучало так правильно. На деле - все тоже было замечательно. Вот только Саске больше не поднимал головы, вот только внутри все не встало на места, как должно было быть по сути, а наоборот - еще больше спуталось. Синие нитки с белыми, черные с красными, белые с черными, синие с красными.
Наруто безумно хотелось спросить "ты что - все еще не хочешь со мной дружить?" Или лучше - "не собираешься"? Или - "не думаешь"? Никчемные варианты. Как и сам вопрос. Не тот вопрос, не таким он должен быть.
Поэтому Узумаки неловко передернул плечом, сунул в карман листок, полученный от Джирайи.
- Ладно... ээээ... я пошел.
- Пока.
На улице было ветрено. Холод набрасывался на любого, кто выходил за порог, но к Узумаки это, конечно же, не относилось. Он шел по проселочной дороге, огибая Белый холм, скользя по нему взглядом - и невольно искал в кружении снега вдалеке очертание дымчатой фигуры.
А в деревне в теплом доме Саске аккуратно записал в журнал имя первого покупателя - и прислушался. Дух Зимы был далеко - у самого края белого поля, что так часто казалось бескрайним.
Дух стоял у замерзшей реки и с удивлением наблюдал за тем, как под толстой коркой льда подергивается и мерцает вода.
***
Путник чувствовал, что за ним кто-то следует. Ощутить чужое присутствие не так сложно, как кажется. Он даже догадывался, кто идет за ним.
Пару раз его обдавало холодом - не как от ветра, а будто - по плечам скользнули ледяные руки. Будто секундное погружение к зимнюю воду, от которого сердце замирает, а затем начинает биться как сумасшедшее.
Путник устал, ему нужна была передышка. Он оперся о ствол раскидистого дуба и открыл сумку. Зашуршали под пальцами листы бумаги, с глухим стуком коснулась запястья рогатка.
Искомый термос одним своим видом уже придавал душевных сил. Откуда-то с высоты упала сухая ветка, перечеркнувшая продавленный в снегу след.
Путник открыл крышку - и из образовавшегося отверстия тут же на волю прорвался горячий пар. Налитый чай быстро остывал и быстро грел, его хотелось пить и пить, но торопиться нельзя - так и язык обжечь можно.
Путник сделал пару глотков, ощущая как напиток наполняет тело утраченным теплом. Еще глоток, еще - совсем рядом прокатилась холодная волна, а затем прямо перед самым носом появился Дух Зимы.
Он будто из-под земли вырос или соткался в воздухе из тысячи белых нитей, тонких словно паутина.
Путник замер, страх от неожиданности и от возможных последствий такого сближения сильно ударил по сердцу. Термос в руке опасно дернулся, но тут же был сжат еще крепче.
- Чего ты хочешь?
Черные глаза были так близко. Они ни на чем не останавливались, блуждали от одной точки к другой. Они будто пытались что-то понять.
Дымчатая рука протянулась, побудив отпрянуть. От Духа Зимы не защитишься, как можно одолеть сам холод, снег и ветер в морозном лесу?
Путник многое потерял в жизни, но в этот момент ему все же не хотелось лишаться и себя самого. Дорога многое излечила, помогла многое понять. Дыры в сознании больше не было.
Оставалась только лишь дыра в сердце.
Дух Зимы неотрывно смотрел, как из термоса поднимается пар. От него веяло чем-то странным, чем-то желанным. Незнакомым, почти враждебным.
Ветер снова прошелся по несуществующим венам - и подарил холод. Белые пальцы затряслись мелкой дрожью и замерли над недопитым чаем. Черные глаза удивленно расширились, Дух Зимы подался вперед в попытке ухватить источник того странного, что отогнало неприятные ощущения, что теперь были уже привычными.
Путник смотрел на все это действо во все глаза и отдернул термос, когда его попытались ухватить. Это расходилось со всем, что он знал. Со всем, что ему рассказывали. Со всем, во что он успел поверить.
Путник видел, как Дух Зимы медленно сжимает и разжимает дымчатые пальцы и, не веря в собственную догадку, тихо произнес:
- Ты... мерзнешь?
Слова утонули в тишине леса. Чай все еще продолжал отдавать холодному воздуху теплый пар.
Дух Зимы застыл, опустив руки и вглядываясь в лицо незнакомца. А затем через силу склонил голову направо и повторил одними губами.
- Мерзнешь.



"А что я с этого буду иметь -
Того тебе не понять".

Вопрос: М?

1. like		9	(100%)
2. dislike		0	(0%)
Всего:		9

@темы: Тень-тень-Нарутотень., Меломания., Дух Зимы

---

Странно. Сегодня вышла из метро и увидела, что палатка, в которой я всю свою жизнь покупала хлеб, опустела. Сносить будут, что-то новое взамен поставят.
Странное чувство, будто реально прошлое отваливается.
А палатка. Палатка укрепила чувство утраченных лет.

@темы: Жизнь реальная.

---

В процессе. "Дух Зимы".

Название: Дух Зимы.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске/Наруто, Джирайя, Итачи и прочие. Из неканонов - Мари и Мичи.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романс.
Размер: Мини или миди.
Саммари (описание): Зима никого не щадит. Зима никого не слушает. Зиму никто не любит. Так было много лет. Для многих так и осталось. Но не для Наруто, который был спасен неведомой силой, что в старых книгах зовут Духом Зимы. По крайней мере, именно ему Узумаки приписывает заслугу своего спасения. Он не замерз тогда, и с тех пор он никогда не мерзнет. Избавление от холода можно назвать счастьем, но все не бывает так безоблачно, верно? А еще есть вопросы, на которые несомненно нужно найти ответы. Конечно же.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи из канона – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: Cлеш, гет ^^, АУ, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: Скачки во времени туда-сюда, в целом, вы уже должны понять, что к чему.
А насчет песни - я знаю, что Питер не в тему). Но выделенная мною цитатка в тему.

Часть 12. Встреча.

Наруто был рад до чертиков, когда узнал, что Джирайя взял еще одного помощника в свой магазин-мастерскую. И казалось, что вот оно - жизнь начинает налаживаться. Ведь так оно и бывает, верно? Во всех книгах и во всех историях герой преодолевает все жизненные трудности - и в награду ему достается верный друг или прекрасная девушка. Увы, этот Саске на девушку, конечно же, не тянул, а вот на друга - почему нет.
Наруто был полон самых лучших и красочных мыслей. Самых смелых и воодушевляющих надежд. Он бежал в то утро по дороге к дому Джирайи с взбудоражено колотящимся сердцем. Не обращая внимания на неодобрительные взгляды, не взирая на покрытую тонким слоем льда землю - поскользнуться ничего не стоит.
Что, собственно, и случилось. Но синяк на локте никоим образом не повлиял на общий позитивный настрой. Узумаки распахнул дверь. В будущее. К переменам. К новому знакомому.
И наткнулся на тишину.
Саске сидел за столом, неотрывно смотря перед собой. Узумаки скользнул взглядом по его темной макушке и опущенным уголкам губ и сглотнул нервно. Но не сдался.
- Привет! Я Наруто!
Приветствие было громким и звонким. Но вот руки, сцепленные за спиной, подрагивали от плохо скрываемого волнения. Узумаки нужен был друг. Он нуждался в нем так неистово, так отчаянно, что не мог этого скрыть.
Новый помощник Джирайи медленно поднял голову и убийственным взглядом посмотрел на Наруто. Но все же выдавил из себя:
- Саске.
- Ага, - кивнул Узумаки.
Все уже было не так, как он себе представлял. Но иллюзия уходить никак не хотела, и Наруто держался за нее, как мог.
Он старался изо всех сил. Шутил, хихикал, бросал на Учиху призывные взгляды. Даже помогать пытался. Впрочем, эта часть его стараний закончилась особенно плохо - а именно пятном чернил на полу. Саске тогда пугающе долго смотрел, как с края стола капают вниз иссиня-черные капли, а затем молча и резко удалился на кухню за тряпкой и пятновыводителем.
А Наруто овладело уныние. День за днем - никакого прогресса. День за днем - как о стену лбом. Все это было так далеко от всего им надуманного, что огорчало даже сильнее, чем должно было.
Саске казался совершенно не заинтересованным в общении с Узумаки. В его взгляде даже мельком не сквозило хоть какое-то расположение, хоть какая-то предпосылка. Даже наоборот - была злоба. Не обретшая форму, но вполне ощутимая и значимая.
Наруто видел, как Учиха натягивает рукава свитера до самых пальцев, как зябко ежится после каждого открытия двери зимой, и с все растущей горечью понимал, что - и он тоже. И он тоже презирает его за приобретенную неведомо как уникальность. Наверняка думает: за что ему такой подарок. Почему он вечно в комфорте - а тут приходится терпеть ледяные ветра и снег, попадающий за шиворот.
Но Узумаки не сдавался. Упрямо продолжал выдавливать из себя задорные истории, пока в конце концов не получил грубый ответ:
- Мне все это совершенно не интересно.
Губы сами собой поджались от обиды. Слова ударили как хлыстом по спине - и остались гореть на коже.
Джирайя, который вешал в этот момент на окно новые занавески, осуждающе покачал головой.
А чуть позже Наруто, прижавшись ухом к двери, слушал, как он наставительно говорит Саске:
- Зачем ты так - он ведь просто хочет с тобой пообщаться. Это его очень задело, понимаешь?
- Я говорю то, что хочу. Не нужно читать мне морали.
Ладони сами собой сжались в кулаки. Узумаки был готов ворваться в комнату, повалить этого Учиху на пол и бить-бить-бить прямо в равнодушное лицо. Да он ведь насмехается. Да он ведь плюнул на все старания Наруто, на все его мечты и стремления.
Он такой же, как и все.
Было обидно до слез. Узумаки до скрежета сжал зубы и пулей вылетел из дома через задний выход.
Не будет дружбы. Не будет всего того чудесного, что Наруто успел напридумывать. Все - в мусор, все - в мусор. И снегом холодным сверху. Пусть похоронит.
***
Дух Зимы стоял перед высоким деревом с ярко-красной листвой. От ежеминутных порывов ветра ветви дергались, будто языки пламени, одаривая всех вокруг своим осенним жаром.
Мамы рядом не было. Это Дух понял, как только открыл глаза. На земле - ни единой белой полоски, воздух, не пропитанный морозом, кажется душным. Но в нем есть что-то странное и новое - сырость.
Хмурое небо, чужое и далекое, дарит проливной осенний дождь. И Дух Зимы со страхом ловит на ладони первые капли, а затем сжимается и опускается на землю, оглушенный и придавленный колотящей по земле водяной стеной.
Закрыть глаза. И открыть только тогда, когда уйдет шум последней грозы. Время окутывает голову дремой как ватой. На землю опадают красные листья.
А потом становится холодно.
Дух Зимы открывает глаза - и видит перед собой одинокое дерево в бескрайнем белом поле. Оно кажется таким жалким, лишенным всего былого великолепия. Голые ветви неподвижны, даже ветер не хочет их касаться. Он там вдалеке, играет со снежными сугробами и сдувает с труб серый дым.
В знакомой деревне тихо и безлюдно. Дух Зимы подходит к одному из окон, касаясь бледными пальцами замерзшего стекла - по нему тут же вырисовываются струящиеся вверх морозные узоры.
Руки обжигает холодом, а глаза на прощание скользят по изголовью кровати и светлой голове мальчика, который спит под трепет свечи на столе. Окно закрыто. Теперь в этот дом не попасть. Не попасть и не согреться. Дома греют?
Дух Зимы свободен. Он не спеша ступает по Белому холму, доходя до самого его края. И удивительно долго смотрит в снежную даль, что разворачивается перед ним как полотно бумаги, которого еще не коснулась кисть художника.
- Мама.
Последний зов. Дух Зимы не умеет кричать, не умеет плакать. Ему не нужен никто в этом мире кроме той, что всегда была рядом. Ему всегда было достаточно только ее.
Дух не знает, что такое одиночество. Быть может, это то, что следует после зимы. Это то, что укрывает мир, когда ее нет.
Духу не у кого спросить, его некому поправить. Никто не объясняет ему простых истин. Дух наблюдает за тем, как по улице, громко разговаривая, проходит большая компания. Как люди смеются, хлопают друг друга по плечам, оставляют десятки следов на снегу. А затем, не извиняясь и не оправдываясь, по этой же дороге бредет к деревне девочка. Не спеша, опустив голову. Молча.
И Дух Зимы понимает, что одиночество - это тишина.
***
Если бы у Наруто спросили, что же он ощутил, когда спустя неделю после последней встречи с Духом Зимы он зашел в дом-мастерскую Джирайи и увидел Саске, сидящим на привычном месте - Узумаки не смог бы ответить.
По сердцу ударила какая-то нездоровая эйфория. И все, чего в сущности хотелось в дополнение к тому, что уже было - чтобы Учиха не удумал снова замолчать.
- Привет!
- Привет.
И этого обоюдного приветствия уже хватило, чтобы воспарить духом.
Мичи перебрался домой, ему стало заметно лучше. Сам он так вообще утверждал, что полностью здоров. Но Мари упрямо не верила и заставляла своего мужа сидеть у печки, пить настои и не говорить ерунды.
Все потихоньку возвращалось на круги своя. Закольцовывалось обратно, натыкаясь на рубцы неизбежных изменений. Некоторые были хорошими, некоторые - не очень. Даже очень не очень.
Чаша весов - на одной стороне Мари с немым упреком во взгляде и заметной агрессией на устах. На другой - Саске, который все чаще смотрел и говорил. Смотрел в глаза, так прицельно и избранно, что становилось не по себе. Что становилось тепло тому, кто не чувствует холода. Говорил не только о Духе Зимы или о разжигательном порошке. Незначительные фразы, легкие комментарии. Буднично, повседневно.
Удивительно здорово.
Вечером Наруто битых полчаса маялся у прилавка, смахивая с него невидимые пылинки, протирая его в сотый раз, перепроверяя журнал покупателей, по второму, третьему, четвертому кругу обводя одну и ту же фамилию. Саске этих страданий явно не замечал.
А точнее - делал вид, что не замечает, краем глаза улавливая неловкие движения, с каждым разом приобретающие все большую степень нетерпения.
Наруто вздыхал. Все чаще и все громче. Вздыхал до тех пор, пока Саске не отложил перо и не поднялся с места.
- Ты домой?
Слишком звонко, слишком поспешно. Учиха оценивающе задержал взгляд на приветливых глазах Наруто и кивнул.
- А я тоже, я тоже.
Вышли вместе, по дороге направились тоже вместе. Идти до развилки недолго, поэтому Узумаки тормозил, как мог. Болтал какую-то ерунду. Все такой же нелепый в своей оранжевой футболке в столь зимний и холодный день. Налетел порыв колючего ветра, Саске плотнее укутался в шарф, чуть ли не до носа его натянул.
Узумаки замолчал, неловко повел плечом, но все же решился на вопрос, ответ на который до сих пор так и остался для него непонятным и непонятым.
- Саске, слушай… ну я вообще у Мари и Мичи уже спрашивал. Ну, ты знаешь, просто интересно. Вроде того. То есть… ну вот просто… каково это – холодно?
- Не испытаешь – не поймешь.
- На что похоже хотя бы?
Учиха промолчал. То ли с мыслями собирался, то ли и вовсе не думал отвечать. Впереди уже маячил поворот, что был предназначен для того, что разбить их общий шаг.
- Похоже на тонкие острые иголки. Они колют разом по всему телу. Их не смахнуть, не остановить. Когда болеешь – они ранят изнутри. Зимой – снаружи. Ветер вбивает их еще сильнее, еще глубже.
- Звучит даже как-то страшновато. Но помогает теплая одежда, верно же?
- Да, теплая одежда, теплые дома, теплые руки. Смотря, насколько ты замерз.
- Руки?
- Можно греть ладони одна о другую или дыханием.
Саске стянул варежки, сложил пальцы домиком и поднес их к губам. А затем взглянул на Узумаки, который наблюдал за этим действием, как за неким ритуалом.
- Брось, ты должен был сто раз такое видеть.
- Я видел! Просто… ну знаешь, я вроде как… о подобном людей не спрашиваю, зачем лишний раз напоминать.
Учиха остановился. Снег под ногами скрипнул и затих. Дорога разветвлялась буквой «г», побуждала к выбору.
- А если руки холодные – тогда так не согреешься, да?
- Немного получится. Но в стужу такое явно не спасет.
Узумаки стало не по себе. Вспомнился Дух Зимы, вспомнилась замерзшая птица, что стала таковой только лишь по его прихоти, что в миг утратила возможность согреться.
Учиха скользнул взглядом поверх чужого плеча. Там, у самого леса в окне дома лесника горел огонек.
- Мне пора. Пока, Наруто.
- Что? А, пока… Эй, слушай!
Вопросительный взгляд, порыв снежного ветра. Который наверняка вбил тонкие иглы холода глубже под кожу. Как теперь избавиться от такой ассоциации?
- Заходи как-нибудь ко мне в гости. А то я у тебя был, а ты у меня – нет, непорядок.
В горле отчего-то пересохло, последние слова вылетели комом, едва на грани разборчивости. Саске даже чуть нахмурился.
- У тебя…
- Я печку затоплю!
- У тебя дом весь промерзший, одной топки не хватит.
- Я каждый день буду топить, придешь?
- Может быть.
Еще один порыв ветра окончательно взъерошил светлые пряди и придал им утренний вид. Тот, что бывает сразу после пробуждения. Учиха много раз видел, как Узумаки прибегал на работу непричесанный и неумытый. С непослушным вихром на макушке и едва разлепленными глазами. Захотелось улыбнуться, но шарф надежно скрыл этот порыв.
А разум надежно скрыл, задвинул в угол рациональную мысль о том, что все это нужно пресекать. Саске еще не обозначил, что именно. Но с тоской понимал, что ни к чему хорошему это не приведет. Просто не может.
Наруто же в своем блаженном незнании смотрел на закутанного Учиху и улыбался. Открыто и искренне.
Так, как давно хотел кому-нибудь улыбнуться.
***
Эта зима самая спокойная из всех. Куда делись метели, шумные ветра и ворох снега с небес? Эта зима самая скупая.
Дети играют возле своих домов под редкими, но внимательными взглядами своих матерей. На лавочке сидит коренастый дед и курит трубку, изредка кашляет и выдыхает вместе с дымом:
- Иш-ты, детвора.
- Детвора, - одними губами повторяет Дух Зимы и бредет прочь от деревни. В лес, к самым узким тропам.
Меж деревьев теплее. Они окружают будто стены и можно вообразить, что это твой дом. Теперь просторы нагоняют тоску и заставляют сжиматься, обхватывая себя дымчатыми пальцами. Но это не помогает, не спасает. Просто не может.
Дух Зимы не знает, что ему делать. Он не знает, что такое страшно, но ему страшно.
Дух Зимы никогда никого не запоминал, но теперь то и дело перед глазами возникает видение женщины, лежащей на снегу. Ее красные волосы – как путеводные нити. Ее стремления – как урок. Ее последняя просьба – как олицетворение любви.
- Пожалуйста, - одними губами повторяет Дух Зимы далекие слова той, с которой начал рушиться привычный мир.
На тропинке, придерживая сумку, висящую на плече, появляется путник. Он бредет, смотря только себе под ноги. А когда все же поднимает взгляд, замирает, натыкаясь на смотрящие прямо на него черные глаза. Смотрящие без угрозы, без дружелюбия. С толикой любопытства, с внимательностью ученого, с оттенком детской прямоты.
Путник не убегает, не кричит. И, быть может, даже не боится.
- Я впервые вижу Духа Зимы. Ты меня не тронешь?
Тишина становится тяжелой. Она прерывается лишь треском веток и глухим завыванием ветра.
Путник не сводит глаз с дымчатой фигуры, она куда четче, чем ее описывают во всех прочитанных им книгах. И куда меньше.
Дух не бросается в лицо снегом, не сдувает нестерпимым ветром с тропинки. Он наблюдает и ждет, когда в лесу снова станет безлюдно.
Путник неосознанно кладет правую руку на сумку, будто охраняя все то, что сейчас имеет для него какой-то смысл. Какую-то ценность. Все то, что было приобретено в пути. Все то, что было бережно взято с собой из родного дома.
Прямо под ладонью рядом с самодельной рогаткой лежит вырванная страница из некой книги. Путник ее не читал, он даже не знает, как она называется. На белом листе бумаги – густой лес, его окутывает туманная дымка. Снег лежит на стволах как мох – и рядом с самым дальним деревом виднеется очертание человеческой фигуры.
«Дух Зимы не прячется. Дух Зимы не ищет. Дух Зимы существует лишь потому, что ему нужно просто ждать. Все в свой срок – и не раньше. Если раньше – путь закрыт, путь не готов. Ты станешь терпеливей, если поймешь».



"Хочешь - так пойдем со мной в осенний путь,
Я в дороге отогрею тебя как-нибудь".

Вопрос: Продолжаем.

1. "Слава богу, ты пришел" (т.е. спасибо)		9	(100%)
2. Игнор (т.е. мне все равно)		0	(0%)
Всего:		9

@темы: Тень-тень-Нарутотень., Меломания., Дух Зимы

---

С ДР.

С днем рождения меня

Желать себе в этот раз ничего не буду, итоги подводить не буду. В паспорт смотреть не буду

Кто хочет - можете меня поздравить, кто бывает против такого.

В общем, как-то так.

Такой бы мне финал-подарок, но не судьба ахаха

запись создана: 18.03.2015 в 08:21

@темы: Поздравлятор., Нарутотень-арт.

---

В процессе. "Дух Зимы".

Название: Дух Зимы.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске/Наруто, Джирайя, Итачи и прочие. Из неканонов - Мари и Мичи.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романс.
Размер: Мини или миди.
Саммари (описание): Зима никого не щадит. Зима никого не слушает. Зиму никто не любит. Так было много лет. Для многих так и осталось. Но не для Наруто, который был спасен неведомой силой, что в старых книгах зовут Духом Зимы. По крайней мере, именно ему Узумаки приписывает заслугу своего спасения. Он не замерз тогда, и с тех пор он никогда не мерзнет. Избавление от холода можно назвать счастьем, но все не бывает так безоблачно, верно? А еще есть вопросы, на которые несомненно нужно найти ответы. Конечно же.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи из канона – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: Cлеш, гет ^^, АУ, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: И - начинаю раскручивать замуты.

Часть 11. Окна.

Наруто засиделся на работе допоздна. Он каждые два часа обязательно забегал проведать Мичи и старательно отводил взгляд, когда Джирайя пытался начать разговор. Узумаки бурчал что-то неразборчивое и упрямо делал вид, что крайне занят и сосредоточен. Такое поведение вряд ли было убедительным, но принесло нужные для Наруто плоды - Джирайя не стал требовать от него подробностей вчерашней встречи с Духом Зимы.
Приближался вечер, и в тихих потемках снег казался синим. Сколько же в нем скрыто нового и никем неосознанного. Каким разным он бывает, и как редко люди замечают эти перемены.
Было около восьми часов. Почти во всех домах горел свет, и силуэты мелькали мимо окон. Кто-то садился ужинать, кто-то забирался на кровать с книжкой в руках. Беседы, плавные, неспешные, они напоминали колыбельные и вызывали чуть грустную улыбку на губах.
Наруто подумал, что хорошо бы тоже затопить дома печку. Не для тепла, вот уж смешно, а просто для уюта. И... вдруг заглянет кто, а комната холодная, промерзшая, ее нужно отогреть.
Узумаки шел бездумно, на автомате. И почти не удивился, когда перед ним возник дом Учихи. Наруто хорошо помнил, где расположена та комната, в которой совсем недавно он сидел на полу и, открыв рот, слушал "сказку" о Духе Зимы. Вот оно - то самое окно, темное и сливающееся со стеной.
Внутри колыхнулась непонятная, но уже ставшая знакомой тоска. Да откуда она вообще взялась? Раньше ее не было - предельной такой, своенравной. Она колола сердце даже тогда, когда хотелось смеяться до упаду, прижимая руки к животу.
Наруто не думал и не медлил. Придирчиво оглядел стену ниже окна на предмет углублений и выступов. Уперся ногой в один их них, еле уцепился пальцами за подоконник, с усилием подтянулся. Узумаки и сам толком не знал, чего именно хочет и зачем. Но это было как магнит - заглянуть в окно. Там ли Саске? Он спит? Или не спит? Если свет потушен - то, наверняка, спит. Или нет?
Но план не сработал. Пальцы соскользнули с покрытого тонкой коркой льда подоконника, Наруто смешно взмахнул руками и грохнулся на землю, больно ударившись спиной.
Узумаки искренне надеялся, что не заорал в момент падения, но, когда входная дверь дома Саске резко распахнулась, и на пороге показалась недовольная тетка Цу, Наруто понял, что ошибся. Теперь только оставалось понять, насколько громко он заорал.
- Это что такое?! Ты что - в дом собрался залезть?! В воры подался?! Эй-эй, а ну стой!
Узумаки уже поднялся на четвереньки и собирался дать деру, что несомненно не скрылось от зорких глаз тетки Цу, но охнул от острой боли в спине и стиснул зубы.
Женщина между тем накинула на себя тяжелую шубу и твердым шагом направилась к неудачливому парню, крепко держа в руке старый фонарь.
- Узумаки Наруто! Вот уж не думала, что увижу именно тебя. Ты что тут делаешь, а?
Было стыдно, было неловко. До жути все глупо получилось. Блондин выпрямился и сказал куда-то в сторону:
- Я... пришел... эээ... спросить, как у Саске дела. Он... вроде как... эээ... ну, на работу не пришел. Джирайя говорит: приболел. Ну и вот.
Тетка Цу с минуту изучала медленно краснеющее лицо Наруто, а затем вдруг заговорчески ухмыльнулась:
- И что - в дверь не мог постучать, рук нет? Пошли, горе.
Жизнь стала такой странной. Узумаки отчего-то очень четко осознал данное именно в эту минуту. В минуту, когда переступал порог дома, куда его пригласила тетка Цу. Которая никогда не любила гостей.
***
Саске еле открыл глаза. Темнота давила на голову, каждый звук отдавался в сознании с удвоенной силой. Чьи-то голоса под окном заставили нахмуриться и накрыться одеялом с головой. Хотелось снова провалиться в сон, но что-то удерживало на поверхности, сколько ни сжимай горячими пальцами подушку.
Наконец, Учиха сдался, перевернулся на спину и невольно прислушался. Из кухни доносились странные звуки, что-то вроде разговора, только с кем могла говорить тетка Цу - не сама же с собой.
Саске пришел домой пару часов назад - и сразу же без сил свалился на кровать. Поход до жилища лесника и обратно отобрал все силы - и Учиха прекрасно понимал, что эта прогулка еще даст о себе знать. Но она того стоила. Итачи сказал, что останется на две недели. Он явно не принял отказа и решил дать Саске чуть больше времени на раздумья.
Дощатый пол привычно скрипел под ногами, Учиха потянул на себя ручку двери и зажмурился от яркого света, озаряющего тесную кухню, граничащую с прихожей. Между ними не было никакой преграды - только арочный проход, не завешенный никакой тряпкой и не предполагавший никакой двери.
Голоса смолкли, стало слышно, как трещат дрова в нагретой печке. Тетка Цу прищурилась, звякнула ложкой о край чашки и почти сочувственно произнесла:
- Да ты что-то совсем расклеился. Вон я тебе трав настояла - мигом огурцом станешь.
Саске перевел взгляд на стоящую на столе банку с мутной жидкостью, в которой слабо проглядывались какие-то листья, а затем осторожно переступил порог и прижался к стене.
Наруто сидел на табурете и изо всех сил сжимал в пальцах ни в чем не повинную ручку чашки. Он уже не знал, куда деваться и как реагировать на странные рассказы тетки Цу и на ее раздражающие причмокивания. Саске явно спас положение. Узумаки резко вскинул голову, когда тот вышел из комнаты - и улыбнулся.
Учиха на улыбку никак не ответил, но и взгляда не отвел. Повисла тяжелая пауза, прерванная лишь нарочито шумным вздохом тетки Цу.
- Ну так вот - я твою маму, Наруто, хорошо знала. Неугомонная такая девица, любила по крышам лазить. Девочка! А все туда же.
Крохи, ничтожные крохи из прошлого, из того, когда, кажется, что и солнце было ярче, и трава зеленее. И снег белее. Эти крохи, за которые Узумаки даже не мог ухватиться. Это было так давно, что казалось неправдой. И хоть речь шла о родном тебе человеке - все казалось чуждым. Наруто пытался, но все равно не мог представить, как его мать забирается на крышу и победно вскидывает руки. Он запомнил ее совсем не такой. Точнее - почти и не запомнил вовсе. Только голос порой ласкал память будто родные руки. Голос, который каждый вечер напевал колыбельные. Мелодия искажалась, ломалась, не позволяла ухватить себя полностью. Но все равно оставалась самой прекрасной.
Саске сел на свободный стул и аккуратно налил себе настоя из банки в кружку. На Наруто он больше не смотрел, будто его здесь вовсе не было.
И это очень задевало.
- А еще она очень любила зиму. С восторгом бегала на Белый холм, все снегом любовалась. У всех свои прихоти, но... ай-ай, времени-то сколько, мне ж к Дивере надо!
Тетка Цу резво подскочила с насиженного места и стянула с крючка все ту же тяжелую шубу.
- Так - через полчаса, чтобы духу твоего здесь не было! - женщина погрозила Узумаки указательным пальцем и, громко топая сапогами по полу, вышла из дома.
В комнате повисла странная тишина. Не тяжелая, но очень неловкая. Наруто чуть ослабил пальцы, впившиеся в ручку ни в чем не повинной кружки, слегка двинул плечом - и с облегчением отметил то, что это действие уже не вызывает прежней боли.
Саске без каких-либо эмоций на лице глотнул лекарства. Оно было явно не той температуры, какой следовало бы - но чайник стоял на печке, и тянуться за ним совершенно не хотелось.
У Наруто дико зачесался нос. Просто вот - ни с того ни с сего. Он принялся тереть его с тем усердием, которое обычно возникает, когда совершенно нечем заняться, но иллюзию деятельности создать нужно.
- Тебя послал Джирайя?
Узумаки замер с пальцем, упирающимся в кончик носа. Затем резко опустил руку, ударившись костяшками пальцев о столешницу. И ответил немного удивленно:
- Нет.
- Дух Зимы объявился?
- Нет же.
- Тогда зачем пришел?
Удивление сменилось на некую растерянность. Наруто сглотнул невесть откуда взявшийся в горле ком и уставился на Саске. Отчего-то казалось, что стоит отвести взгляд - и все будет воспринято в искаженном смысле.
- Я... тебя проведать пришел. Джирайя сказал: ты заболел.
Узумаки показалось, что теперь растерянность мелькнула во взгляде Саске. Он молчал и смотрел так внимательно и так долго, что минута ощущалась целым часом. Наруто упрямо выдержал эту зрительную дуэль и получил в награду весьма сухой ответ:
- Я в порядке.
- Оно и видно.
Случись это хотя бы месяц назад - Узумаки точно бы ушел после такой резкости. Вздернул бы нос и громко хлопнул дверью. Наруто всегда вспыхивал как спичка, не желал ждать, не хотел подстраиваться.
Но сейчас отчего-то сделал вид, что ничего грубого не заметил.
- А что ты такое пьешь?
Узумаки придвинул к себе банку, понюхал. Скривился.
- Фу, ну и гадость. И чего - даже без сахара? Ну ты и мазохист.
Саске пожал плечами, флегматично наблюдая за тем, как Наруто придирчиво разглядывает мутную жидкость сквозь стеклянные толстые бока банки.
- И цвет такой противный.
- Чем тебе цвет не угодил?
- Грязный такой. Прям фу.
- Прекрати нести чушь.
Наруто замолчал, внутренне чертыхнувшись. Еще раз зачем-то понюхал настой тетки Цу, сморщил нос и поднял глаза на Саске. И с удивлением увидел, как тот слегка улыбается, глядя на все это представление. Ничтожно слегка, ничтожно мало. Но и это было так странно, что пригвоздило к табурету намертво.
- А ко мне недавно белка в дом забралась. Представь - просыпаюсь и слышу, как на кухне кто-то бегает, гремит. Первая мысль - домовой. Ну я взял веник и пошел...
- Веник?
- Да что первое под руку попалось. Подбираюсь так аккуратно к двери, и ору такой, напугать чтобы. Белка, как увидала меня, так вообще как сумасшедшая начала носиться. А я стою и смеюсь - вот так домовой, а.
Наруто говорит быстро и громко. Машет руками, кивает головой. И старается делать как можно меньше пауз. Чтобы у Саске не было возможности произнести "ладно, уже поздно" или посмотреть на часы. Узумаки захлебывается в собственных словах, коверкает некоторые, лихорадочно вспоминает истории из жизни. Чтобы поновее были и посвежее. И чтобы обязательно смешные. Ему кажется, что только такими можно привлечь чье-то внимание.
Саске слушает в основном молча, изредка вставляя ничего не значащие слова. А спустя пятнадцать минут непрерывной болтовни перестает делать даже это. Его не слишком веселят все эти истории, они и не слишком-то интересны. Но от этих рассказов, от голоса, даже от спешки - становится уютней. Учиха непрерывно смотрит на Узумаки, отмечает, как периодически краснеют его щеки, как он нетерпеливо отбрасывает со лба отросшую челку, как крутит пальцем в воздухе, изображая смену времени действия. Отмечает, как постепенно события, о которых стоит рассказать, заканчиваются. И как у Наруто опускаются плечи, когда он замолкает, не найдя в памяти очередного веселого случая.
Саске отпивает из чашки еще настоя и отводит глаза в сторону. Полчаса прошли давным-давно, но тетка Цу сама виновата, что впустила сюда Узумаки. Этот индивид совершенно не понимает значение ограниченности времени.
Тишина снова заполнила комнату. Наруто понимает, что пора уже уходить. Что, в конце концов, Саске болеет - и ему не очень здорово сидеть тут и выслушивать чужие бесконечные нелепые неудачи. Но уходить совершенно не хочется. До такой степени, что от табурета просто не отлепиться.
- Слышал о том, что у подножия Дальних гор есть разрушенная деревня?
Голос Саске прозвучал как нечто крайне неожиданное. Но желанное. Узумаки резко вскидывает голову, а затем отрицательно мотает ею.
- Ее накрыло лавиной. Давно уже. Смело дома, деревья. Но никто не пострадал. Там жил человек, который почувствовал приближение беды. И все успели уйти.
- Это те горы, о которых ты рассказывал вчера?
- Нет, это другие.
Пауза была такой долгой, что казалось - Саске свой рассказ продолжать не будет. Да и зачем - главное ведь уже сказано.
- Здорово, что у них там был такой человек.
- Да, повезло, - последний глоток настоя. - Снег все разрушил и создал заново. На том месте совсем не чувствуется, что когда-то там жили люди. Палки, торчащие из-под снега, - разве это подтверждение?
- Ты много, где был, верно?
- Мы с братом ходили по разным местам.
Наруто неловко повел плечом, но все же решился на следующую фразу:
- Жаль, что он умер.
- Он умер?
Это было произнесено настолько равнодушным голосом, что Узумаки опешил.
- Это... это что - вопрос? То есть... я не понял.
- С чего ты взял, что он умер?
- Джирайя так сказал.
- А. Джирайя. Нет, он не умер. Он просто ушел. А я остался здесь.
- Да все в деревне думают, что он умер!
- Они ошибаются.
Странно, что это заявление так потрясло, но Узумаки был ошарашен не на шутку. Он до неприличия прямо уставился на Учиху, а тот спокойно переставил на другое место пустую чашку и повернулся к окну.
- Почему же тогда он тоже не остался здесь?
- Ему нравится странствовать.
- А тебе? Тебе нравилось?
- Да.
И было бы весьма логичным закинуть сейчас руки за голову и произнести что-то вроде: "Ха! Так чего ты тогда тут забыл?" Но Наруто неосознанно облизывает пересохшие от долгого разговора губы и неотрывно смотрит на руки Саске. Ладонь на ладони. Тоже своего рода замок, но расслабленный, непрочный.
И слова вылетают сами.
- Это хорошо, что ты здесь остался.
Немного неловко, но очень правильно.
Учиха медленно поворачивает голову к Наруто, снова смотря ему в лицо своими внимательными глазами. Универсальным взглядом, который может и раздражать дико, и притягивать к себе.
Саске будто ждет чего-то, и Узумаки, не опуская глаз, добавляет, поведя плечом:
- Правда.
***
Замерев, Дух Зимы смотрит, как на его ладонях переливается подаренное горами чудо. Оно почти ничего не весит, и кажется, что вот-вот просочится сквозь пальцы и впитается в промерзшую землю. Но нет - чудо держится, искрится, будто снег под лучами утреннего солнца.
Дух Зимы молчит. К чему все звуки, когда подаренное горами постепенно белеет у тебя на ладони - и от этого становится еще холоднее.
Зима вздыхает за спиной. Аккуратно кладет на плечи сына тонкие ледяные крылья, подарив новый укол того неведомого, что известно и знакомо только живым и теплым.
- Мне жаль, мне так жаль. Это все слишком рано. Главное - не бойся. Слышишь - не бойся.
- Что будет дальше, мама?
Зима ничего не отвечает. Она не хочет обещать то, чего может и не случиться. Она не хочет дарить надежду или отбирать ее. Она протягивает пушистые снежные ветви и аккуратно укладывает на них подаренное горами чудо.
Резко поднимается ветер, взлетая к самым небесам. Будто разграничивая время на до и после. Дух Зимы совершенно не понимает, что происходит. Только лишь неосознанно хочется обхватить себя призрачными руками. Почему - никто не объяснит.
Дни сливаются в единую длинную белую дорогу. Дух слышит, как мама напевает где-то совсем рядом, но почти ее не видит. Он зовет ее - и она ласково проводит холодными руками по его щекам. Она стала будто дальше. Но она все еще здесь.
Снег на ладонях не тает, но ветер уже отказывается слушаться. Он своенравно хлещет то с одной, то с другой стороны, словно пытаясь вытянуть из рук белые ленты, из которых и состоит все существо Духа Зимы.
Белый холм узнается мгновенно. Взглядом - от одного его края до другого, а там внизу темная деревня, куда влечет несказанно. В окнах уже начали гаснуть огни. Дух Зимы идет по заснеженной дороге будто чей-то сон. Пропадая на свету, вырисовываясь в полутонах спокойных стен.
Он просачивается в нужный дом как воспоминание. Как нежданный и незваный призрак прошлого. И замирает, натолкнувшись на страх в голубых глазах. Тот самый мальчик, что совсем недавно замерзал в руках матери на холодной земле, сейчас лежал в кровати, сжав маленькими пальчиками одеяло - и с ужасом во взгляде смотрел на своего непредумышленного спасителя.
Дух Зимы помнил, что сделало прикосновение в прошлый раз - и надежда вобрала в себя все его мысли. Не горы могут все вернуть, а этот ребенок. Нужно только протянуть руку.
Нужно только ответное стремление.
Но мальчик смотрит со страхом, и кажется, что закричит сейчас так, что разбудит даже далекий темный лес. Дух Зимы угадывает слова по жестам - и пытается теми же жестами передать свои собственные порывы. Он медленно подносит к губам белый палец, не отводя черного взгляда от ребенка.
Но тот вскрикивает - и прячется под одеяло.
Дух еще какое-то время остается стоять возле кровати, без движения и будто бы без цели. А затем склоняется над мальчиком, что уже принялся плакать, скрытый от мира под тяжелой тканью. От всхлипываний одеяло начало трястись - и Дух Зимы в недоумении прислушался. Протянутая рука замерла над тем местом, где предположительно была голова ребенка. Призрачные пальцы дрогнули словно в попытке погладить, но так и не коснулись.
Из соседней комнаты, громко шаркая ногами по полу, пришла бабка-сиделка. Зябко поежилась, вот уж странность - будто порыв ветра прошелся по комнате, какая ерунда. Но холод здесь и впрямь был неимоверный - поэтому старушка, проворчав что-то себе под нос, решительно потянулась к окну и с грохотом плотнее захлопнула ставни.
Дух Зимы стоял на улице и слушал, как сиделка ругает мальчика за капризы. В еще одном доме погасло ранее яркое окно, но над трубой все еще продолжал виться и закручиваться в спирали синеватый в лунном свете дымок.
- Мама.
Тишина была такая спокойная, такая немая. Оклик ничего не изменил, в зимней ночи было пусто.
И холодно.
Дух Зимы медленно дошел до Белого холма и остановился на самом его краю. Внизу расстилалась белоснежная пустыня. Вдалеке у самого темного леса горел огонек в доме лесника, а над головой раскинулось безграничное небо. Такое красивое в своем равнодушии. Дух попытался вспомнить хоть одну мелодию, что пела Зима, но не смог воскресить в памяти ни звука.
- Мама, я исчезну? Или замерзну?
Что-то затрепетало совсем рядом, плеч коснулись привычные легкие крылья, звонкие как льдинки. Дух Зимы чувствовал, что мать здесь.
Но больше ее не слышал.



"Все меняет форму и окраску,
Гасят окна сонные дома,
И зима, рассказывая сказку,
Засыпает медленно сама".

Вопрос: Проду?

1. Жду.		12	(92.31%)
2. Не жду.		1	(7.69%)
Всего:		13

@темы: Тень-тень-Нарутотень., Меломания., Нарутотень-арт., Дух Зимы

---

В процессе. "Дух Зимы".

Название: Дух Зимы.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске/Наруто, Джирайя, Итачи и прочие. Из неканонов - Мари и Мичи.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романс.
Размер: Мини или миди.
Саммари (описание): Зима никого не щадит. Зима никого не слушает. Зиму никто не любит. Так было много лет. Для многих так и осталось. Но не для Наруто, который был спасен неведомой силой, что в старых книгах зовут Духом Зимы. По крайней мере, именно ему Узумаки приписывает заслугу своего спасения. Он не замерз тогда, и с тех пор он никогда не мерзнет. Избавление от холода можно назвать счастьем, но все не бывает так безоблачно, верно? А еще есть вопросы, на которые несомненно нужно найти ответы. Конечно же.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи из канона – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: Cлеш, гет ^^, АУ, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: Я не думала, что эта история так затянется и обрастет туманностями и подробностями, честно.
За найденный арт - мерси Инди ^^

Часть 10. Странник.

Наруто всегда считал ее особенной. Она была такая смелая, такая сильная. И казалась очень верной. Своим убеждениям и людям, которых пускала в свой круг. Узумаки смотрел на нее и думал, что быть рядом с ней - счастье.
Сейчас же все эти мысли вспоминались как глупость. Сейчас Наруто знал, что счастье совсем в другом.
Она каждую неделю покупала у Джирайи разжигательный порошок, и каждую неделю Наруто восхищался тому, что она становилась только краше. Еще лучше ее делало то, что она не пыталась заговорить с Саске или построить ему глазки, как многие прочие. Здоровалась только, в ответ получала легкий кивок - и на этом все.
Наруто было шестнадцать, ей - на два года больше, но это не было преградой, конечно же. Точнее - не это было преградой.
Узумаки шутил, как мог. Веселил, как мог. Улыбался максимально солнечно и предельно искренне. Но все это не было способно сдвинуть дело с мертвой точки.
Ее звали Сакура - и Наруто казалось, что это самое восхитительное имя из всех возможных. Она же долго не могла запомнить, как его зовут. Узумаки подстраивался под любое ее настроение. Она же могла раздраженно отпихнуть его руку, когда он пытался быть излишне любезным.
Все было так ново, так глупо. Так безответно. И главной ошибкой была смелость, когда переступил через черту дозволенного - и ухнул в бездну. Сразу после того, как поцеловал Сакуру.
Звук пощечины еще долго эхом отдавался в голове.
- Думаешь, если ты особенный - тебе все можно?
Это было хуже любой насмешки, любого колкого словца от любого из соседей. Будто сердце разрубили. Будто улыбку навсегда стерли с лица. Наруто так тянулся к этой особенной, невероятной девушке, но в ответ ему даже руки не протянули.
Все было так быстро, так сумбурно.
Сакура пришла за порошком на следующий день. Она была тихая, даже неловкая. Задержала руку на прилавке - и неуверенно посмотрела Узумаки в глаза.
- Прости, я вчера была слишком резкой.
Наруто покачал головой и чуть улыбнулся: ничего, мол.
- Я через неделю ухожу. В другую деревню. Меня туда один парень позвал, он славный, может, поженимся скоро.
- Парень? Я не знал, что у тебя есть парень!
Сакура промолчала. А потом, повысив голос и придав ему притворную бодрость, позвала:
- Саске, я хочу купить одну из книг, которую ты переписал. Есть какие-нибудь стихи?
Наруто стоял, уцепившись пальцами в прилавок, и совершенно не знал, что делать с миром, который обрушился ему на плечи. Узумаки действительно казалось, будто на него с высоченной горы летит снежная лавина - и вот-вот накроет. Похоронит под тоннами белого пресса.
Звякнули деньги, тонкие пальцы сжали рукописную книжицу. Сакура стояла спиной к двери, но уже понятно было, что через минуту она уйдет.
- Ну, лучше сейчас попрощаюсь. Удачи вам.
- Ты любишь его?
- Кого?
Сакура мгновенно побледнела и сильнее вцепилась пальцами в мягкий переплет.
- Того парня, к которому едешь.
- А...
В голосе промелькнуло облегчение, которое Узумаки явно не заметил. Он стоял и внимательно смотрел на девушку, ничуть не задумываясь о резкости и бестактности своего вопроса.
- Знаешь, Наруто, не всегда остаются с теми, кого любят.
За окном была поздняя осень. Ночью зима разлила по деревне первые заморозки, и земля мигом стала тверже и чуть светлее. Но утром все исчезло.
И Сакура тоже исчезла за дверью, а Узумаки остался стоять за прилавком и сжимать руки в кулаки. Все ему сейчас казалось нечестным, несправедливым. В горячем порыве он схватил со стула ветровку, что снова стал носить в знак солидарности со всеми, - и замер, едва почувствовал под пальцами грубую ткань.
Вчера Сакура сказала: "ты особенный". И это не было похвалой, это было плевком. В момент спонтанности и поспешной откровенности она вспомнила именно это. Для всех он именно такой - мальчик, которого пожалела Зима. Везунчик, который никогда не мерзнет. Ярлыки, условности - нетакими становятся по разным причинам, но каждой деревне нужен свой чудик.
Свой повод для сравнения.
Наруто понимает, что его отвергли, но не ищет иных причин кроме как в своей особенности. Все дело в ней, так?
Злость подступает к горлу и грозится вылиться из-за любого пустяка. Из-за любой мелочи. Позади скрипнуло перо - и Узумаки вспыхнул.
- Ты что - не мог выйти отсюда?! Не видел, что нам нужно было поговорить?!
Без предупреждения, без подготовки, просто слова из головы, превращенные в крик. Голубые глаза смотрят с ненавистью, безадресной, но дикой. Почти неуправляемой. Но натыкаются на стену из такой же неприязни, выставленной как щит.
Наруто пару мгновений смотрит в чужие глаза, черные, молчаливые - а затем с остервенением бросает на пол ветровку и выбегает на улицу, громко хлопнув дверью.
В комнате мгновенно становится тихо. Мимо окна пролетает ворох красных листьев, подгоняемых осенним ветром.
Саске пару секунд остается неподвижным, а затем встает со стула.
Все очень глупо.
Наруто, засунув руки в карманы, идет прочь от дома Джирайи с острым желанием повеситься или разбить что-нибудь, а Учиха поднимает с пола его ветровку, отряхивает ее и аккуратно вешает обратно на стул.
Все так, как должно быть. Главное, быть в этом уверенным.
***
- Наруто!
Мичи, наконец, заметил, что друг стоит в дверях, и поспешил его окликнуть. Рука Мари замерла в волосах мужа, и это было плохим знаком. Как и то, что она так и осталась сидеть, не поворачивая к вошедшему головы.
- Заходи, чего ты там застрял.
Больше всего Узумаки боялся, что Мичи тоже начнет обвинять во всем его. Что отвергнет, отвернется. Что их дружба треснет и развалится на кусочки как старая ваза.
- Я тут решил немного поваляться, может, хоть высплюсь. Такое вообще возможно, как думаешь?
Наруто улыбнулся, неловкость постепенно затихала, капля за каплей, но начисто не стиралась. Мари положила руки себе на колени и произнесла ровным голосом:
- Мне нужно поговорить с Джирайей, я скоро.
- Хорошо.
Голос Мичи звучал жизнерадостно, но все же было видно, что он тратит на поддержание подобного позитива куда больше сил чем обычно.
Мари поднялась с места и, не говоря ни слова, прошла мимо Узумаки. Лишь одарила его косым взглядом, от которого холодок пробежал по спине. И сразу стало понятно, что она не отошла от вчерашнего.
Что не простила.
С глухим стуком закрылась дверь. Наруто прислонился к стене - и с тревогой во взгляде посмотрел на Мичи.
- Ну как ты?
- Порядок. Точнее - скоро будет полный порядок. Ты прикинь - уделать самого Духа Зимы! Хотя тут моей заслуги нет... Но звучит!
- Это моя вина...
- Наруто, слушай, мне Мари уже все уши про это прожужжала, а еще и ты вздумал то же самое повторять? С чего бы это тебе брать на себя ответственность за какого-то снежного психа, который думает, что морозить людей - это весело?
- Он не понимал, что делает... нечто плохое.
- Слушай, давай без этого: себя обвиняешь - его выгораживаешь.
Мичи откинулся на подушку и уставился в потолок.
- Теперь я зимой в плохую погоду на улицу ни ногой.
Наруто не знал, что сказать. Что еще сказать. Вспомнился неприветливый взгляд Мари - и в сердце неприятно кольнуло острым осколком боли.
- Вот такие дела: всю жизнь думал, что Духа Зимы нет, а он меня чуть не убил. Всю жизнь думал, что Саске - высокомерный молчун, а он мне жизнь спас.
- Саске?
Сердце в груди дернулось и разом будто тяжелее стало. Оттого и забилось куда ощутимее.
- Я сначала и сам не поверил. Он же тщедушным выглядит - а тут меня дотащил, перед Духом дверь закрыл. Захлопнул даже, мне Мари рассказала. Тот разозлился, наверное, как только крышу нам ветром не снес.
Наруто молча опустился на стул. Этот рассказ его не удивил, нет. Но чем больше подробностей он узнавал, тем больше в нем крепла уверенность в том, что здесь что-то нечисто. Учихе явно есть что скрывать.
Быть может, они с братом откопали нечто такое, что никто никогда не откапывал. И об этом Саске в своей "сказке" не рассказал.
- Слушай, Мичи... я книгу твою потерял. Вернее - у меня осталась одна страница, а все остальное из рук вырвало, когда Дух Зимы принялся... играть.
- Играть? Хороши у него игры. А книга... жалко книгу, матери она не сильно нужна, но как вспомню, как бабушка с ней носилась, платочком протирала, страницы разглаживала, эх...
- Прости...
- Что теперь сделаешь.
Было слышно, как в соседней комнате разговаривают Мари и Джирайя. Слов не разобрать, но звучание было плавным, далеким от агрессии. В звонком голосе девушки то и дело проскальзывали беспокойные, но без лишнего драматизма, нотки.
- Я рад, что с тобой все в порядке, Мичи.
- Взаимно, друг.
Наруто улыбнулся. На душе потеплело. Всего пара слов, таких простых - и вот уже стало куда легче. Это тоже своего рода чудо.
Верно, горы?
***
Саске остановился, чтобы перевести дух. Позади возвышался Белый холм, а впереди чернел высокий лес. К краю которого прижался неказистый домик лесника. Тот раньше жил здесь, нелюдимый и ворчливый. Жил тихо и умер тихо. А жилище осталось.
Но сейчас в единственном окне горел свет, и от этого становилось теплее даже на улице. Даже стоя на холодном снегу и обдуваемый своенравным ветром.
Саске поднялся по скрипящим ступеням к входной двери и потянул ее на себя. Конечно, не заперто.
У печки сидела одинокая темная фигура. Человек протягивал руки к огню, грея их неспешно и основательно. Учиха улыбнулся краешком губ, сделал шаг вперед и аккуратно закрыл за собой дверь.
- Привет, Итачи.
Человек, сидящий у печки, повернулся на голос и посмотрел на вошедшего. Казалось, что на его лице намертво застыло выражение близкое к спокойствию. Тонкая грань между маской и привычкой.
Но вот что-то дрогнуло, не уловить, что именно - и тот, кого назвали Итачи, расслабил плечи и улыбнулся.
- Саске.
Темный лес скрипел обмороженными ветвями, снежная поляна с каждой минутой тускнела, не взбудораженная зимним солнцем, убаюканная тяжелыми тучами.
- Я думал, что в этом году ты тоже не придешь.
- Прости, в прошлый раз я опоздал.
Теплый взгляд и тихий голос. Все казалось таким привычным, будто отмотали десятилетие - и вот уже этот же человек стоит перед тобой и дает обещание, которое никто и никогда на этом свете выполнить не может.
- Как ты, все хорошо? Ты какой-то бледный.
- Я простыл. Ничего необычного.
Огонь в печи разгорается все жарче, разговор течет плавно и непринужденно. Саске согрелся, снял куртку и повесил ее на спинку стула.
Итачи приходит раз в полгода в заранее обговоренные дни. Он все тот же неисправимый странник, стремящийся к поиску. Не желая останавливаться на месте, он прошел уже сотни дорог, встретил сотни людей, но так и остался одиноким и не желающим никого впускать в свою жизнь путником.
- Я нашел еще пару рисунков о Духе Зимы.
На стол ложатся скрученные в трубочку листы бумаги. Саске берет один, разворачивает, аккуратно перебирая пальцами, и долго, изучающе смотрит на изображение одинокой фигуры на фоне черно-белого неба и серого снега.
- Странно. Так мало белого.
На следующем рисунке - горы. Величественные, тянущиеся за верхний край листа. Кажется, что они никогда не прервутся остроконечной верхушкой или пологим "срубом". Тусклое солнце тянет к земле блеклые лучи - небрежные мазки серой краски, а на снежном склоне - еле заметная фигура, запрокинувшая голову и вытянувшая вперед руки. Будто лучи эти нелепые поймать пытающаяся.
"У Духа Зимы нет дома. Ему не нужен дом", - читает Саске надпись, сделанную в углу листа и вздыхает. - Все так любят добавлять к своим творениям красивые слова. Не важно сколько в этом смысла, главное - как звучит.
- Но горы похожи.
Саске промолчал. За окном постепенно темнело.
- Как Джирайя?
- Нормально. Все такой же.
- Наруто тоже?
- Да, он вряд ли поменяется.
- Ты все молчишь?
Итачи смотрит неизменно спокойно, но отчего-то чувствуется, что этот вопрос куда важнее всех прочих.
- Нет, пришлось заговорить. Он завел дружбу с Духом Зимы.
- Вот как. Дух Зимы повзрослел?
- Нет, он еще ребенок.
Фразы становятся все более отрывистыми. Итачи берет в руки одну из картин и застывает взглядом на неярком зимнем солнце.
- Хорошо, что ты заговорил с Наруто.
- Это плохо, - резко, четко. Но подобный тон на Итачи никак не действует.
- Почему же?
Саске отводит взгляд в сторону и поджимает губы. Молчит, позволяя мыслям собраться в единое предложение.
- Потому что теперь я не могу остановиться. Не могу не говорить или не отвечать.
- Тебе не обязательно говорить обо всем.
- Я не желаю жить во лжи. Уж лучше - никак.
Итачи кладет лист, исписанный легкими мазками черной, белой и серой красок, обратно на стол и поднимает глаза на Саске.
- Тогда - может, настало время уйти?
- Куда уйти?
- Со мной. Будем странниками как раньше.
Это как - распахнувшееся окно. Это как - неумолимый бег дорог. Это как - возврат к прошлому и продолжение одновременно.
Саске не знает, что ответить. Итачи не торопит. Он поднимается и проходит к печке, легко ступая по деревянному полу и успев на короткое время задержать руку у Саске на плече.
Дрова догорают, превращаясь в черные головешки. Они фырчат недовольно и выпускают слишком много дыма.
- Знаешь, в том году я был в родной деревне.
- Ты давно этого хотел.
- Верно. Я помню, что продал свой дом, но было странно видеть, что в нем живут чужие люди. Но я навестил могилы родителей. И брата. Ради этого я туда и приходил. Там все заросло, еле нашел.
Саске промолчал. Все тело налилось усталостью, голова была тяжелой, по спине то и дело прокатывал озноб. Чудодейственные настойки тетки Цу всегда помогали, но, увы, не сразу.
- Жаль, что ты там не был. У нас красивая деревня, аккуратные домики, широкие дороги.
- Зачем мне туда. Там все чужое, как в общем-то и везде.
Разговор полон коротких фраз. Что с одной, что с другой стороны. Итачи качает головой, подкидывая в печку свежих дров.
- В деревне у Белого холма для тебя тоже все чужое?
Саске не отвечает. Скручивает листы с изображениями Духа Зимы, неспешно, методично. Безумно хочется спать, но плохое самочувствие не могло заставить остаться сегодня дома. В тот день, когда Итачи приходит в дом лесника у самого края темного леса.
- Ты сам захотел здесь остаться, Саске. Я прекрасно помню и понимаю, почему. Но жизнь Наруто не стала хуже, а твоя - лучше.
- Наруто и так пришлось несладко.
- И ты решил ему помочь. А сколько было ненависти в начале. Где она теперь?
- Ее нет.
- Это плохо.
Скрип-скрип - мерещатся чьи-то шаги. Метели сегодня не будет. Она спит под сердцем у Зимы, которая уводит своего сына все дальше и дальше в лес, нашептывая ему наставительные слова.
- Здесь нет ответов, здесь все изучено вдоль и поперек. И если ты не хочешь жить во лжи - нужно уйти, потому что Наруто все разболтает. Ты ведь помнишь, как это бывает.
- Я уже понял, что ответа нигде нет. И дело не в этом.
- В чем тогда?
- Я не могу уйти сейчас. Это как сбежать, я так не поступлю. Жаль, что ты не пришел прошлой зимой.
Белый холм дремлет, укрытый снежной дымкой. Сегодня можно без страха выходить на улицу. Но никто не знает об этом. Но никто не поверит, если скажешь, что еще минимум неделю погода будет спокойной и тихой.
Никто не поверит кроме Итачи. Итачи всегда верил. И пусть он и Саске не братья по крови, но все же привыкли считать себя таковыми. С давних-давних пор.
С тех пор, когда еще у обиженного Духа Зимы, что покорно следует за матерью, огибая темные деревья, не было таких черных глаз.


"Не проси ты помощи у меня,
Эту боль настоями не унять".

Вопрос: Читаешь?

1. Читаю, спасибо.		11	(100%)
2. Нафиг надо.		0	(0%)
Всего:		11

@темы: Тень-тень-Нарутотень., Меломания., Дух Зимы

---

Империус! Экспекто Патронум! Экссспелиармус! или какое заклинание по душе Саске?

@темы: Нарутотень-арт., Нарутонаходки.

---

В процессе. "Дух Зимы".

Название: Дух Зимы.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске/Наруто, Джирайя, Итачи и прочие. Из неканонов - Мари и Мичи.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романс.
Размер: Мини или миди.
Саммари (описание): Зима никого не щадит. Зима никого не слушает. Зиму никто не любит. Так было много лет. Для многих так и осталось. Но не для Наруто, который был спасен неведомой силой, что в старых книгах зовут Духом Зимы. По крайней мере, именно ему Узумаки приписывает заслугу своего спасения. Он не замерз тогда, и с тех пор он никогда не мерзнет. Избавление от холода можно назвать счастьем, но все не бывает так безоблачно, верно? А еще есть вопросы, на которые несомненно нужно найти ответы. Конечно же.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи из канона – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: Cлеш, гет ^^, АУ, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора:

Часть 9. Что такое мерзнуть?

Наруто лежал и смотрел в потолок. Заснуть не получалось совершенно - все события дня кружили и жужжали в голове будто рой пчел. Тишина вокруг гудела, а стоило только закрыть глаза - как тут же в этой предсонной темноте вырисовывались белые контуры. Они скользили туда-сюда, собирались в кучки, пытались плести какие-то фигуры. Орнаменты то увеличивались, то уменьшались, даря иллюзию пульсации. А затем их перекрывали, сжигали плавные языки огня, что горел и, наверное, до сих пор горит в печке на другом конце деревни.
Разные голоса то и дело вспыхивали в переполненной голове, и их невозможно было даже приглушить, чего уж говорить о полном уничтожении. Среди них затесался и свой собственный как олицетворение личного мнения, и он явно был в замешательстве. Новая информация вяло переваривалась - и не давала спокойно лежать на месте. Наруто то и дело переворачивался с одного бока на другой, то накрывался одеялом, то сбрасывал его с себя, то выпрямлял ноги, то поджимал их. А затем ухватился за прутья спинки кровати и замер. Будто нащупал в пустоте руку, которая его успокоила.
Сколько же лет Духу Зимы? Неужели он и впрямь взрослеет веками? А сейчас - как ребенок двухлетний, толком ничего не понимая, только подражает другим. Пытаясь угадать значение слов по жестам.
Наруто нахмурился. Похвала побуждает идти на большее. Узумаки же нравилось, как Дух управляется со снегом и льдом. Поэтому тот пошел дальше? Все ради чужого удивления и восхищения?
Все ради аплодисментов.
Наруто открыл глаза и молча уставился в стену. Снова вспомнилось собственное детство, и то, как Дух Зимы, стоя возле этой самой кровати, приложил белый палец к едва различимым губам. Его глаза смотрели неотрывно, внимательно. Серьезно. Он не был похож на ребенка.
Быть может, снег со временем заметает все. Стирает в памяти нечто важное - и вот уже возврата к прежнему нет. И не нужно думать. И не нужно хранить открытия и обиды. Ведь помнить - тоже не нужно.
Вот только Наруто помнит. То, как Дух смотрел день назад. И как четырнадцать лет до этого.
А еще не замело снегом пронесенный сквозь года вопрос без ответа: зачем Дух Зимы приходил тогда? Почему не остался на улице, почему зашел в дом?
Он когда-нибудь вообще раньше заходил в чей-либо дом?
За окном не было слышно ни скрипа. Только ветки обледенелых деревьев иногда задевали закрытые прочные стекла, будто просились внутрь. Наруто начал проваливаться в сон. Тишина по-прежнему гудела, но это уже воспринималось как обычный, будничный фон.
Нужно было сделать какой-то вывод, найти решение. Но Узумаки был слишком уставшим для всего этого. Он успел лишь подумать, что обязательно нужно спросить обо всем этом Саске - и успокоено засопел.
Примостив голову на самом краю подушки и медленно, будто неуверенно, отпустив прутья спинки, что сжимал до сих пор.
***
Мир холоден. Мир бел. Мир прекрасен.
Дух Зимы стоит в самом центре метели - и ему хочется, чтобы так было всегда. Этот сильный ветер, этот полет тысячи тысяч снежинок, эти глубокие полосы на снегу после каждого порыва могучего ледяного дыхания.
Дух Зимы закрывает лицо белыми ладонями - и оказывается в полной темноте. Она как дом, она уютна и знакома.
Она всегда приходит с весной.
Мама где-то рядом. Дух Зимы чувствует это. Он слышит, как она поет. А люди в деревне, что прижалась к земле неподалеку, называют это воем ветра в трубах, плотнее закрывают окна и забираются под одеяло.
Они вообще странные. Они смотрят лишь для того, чтобы отвернуться. Говорят - лишь для того, чтобы потом замолчать. Мама же не затихает ни на миг. Даже не говоря ни слова - она рассказывает многое. Такое толком и не понять, если не почувствуешь, каково это - всей своей сутью тянуться к кому-то, и именно поэтому слышать. И именно поэтому иметь возможность говорить.
Дух Зимы купается во вьюге будто в вязком туманном озере. Наслаждается ею. Любит ее. Как и свою мать. Вопреки распространенному людскому поверью.
"Зиму никто не любит".
Белый холм будто отгорожен от всего внешнего мира гигантской морозной стеной. За этим роем ледяных осколков не видно ничего. И не слышно. Раньше так было.
Вот только Дух Зимы внезапно убирает руки от лица и поворачивает голову влево. Что там? Вот оно - снова. Мелькает, дергается что-то красное. Кто-то шепчет или кричит. Там точно кто-то есть.
- Мама, ты слышишь?
Зима мгновенно оказывается рядом. Огибает, обнимает снегом, гладит сына по голове.
- Ветер, как и всегда.
- Нет, не это.
Глубокий вздох полон осколками ледяной мозаики. Они никогда не соберутся в единую картину. И никто никогда не повесит ее на стену.
- Пожалуйста, спаси его... Ты слышишь, Зима...
Слова, чужие, далекие, достигают туманного сознания, но остаются непонятыми. Все, кроме последнего.
- Мама, кто-то зовет тебя.
Духу любопытно. Его тянет ближе к тому пяточку земли, откуда вместе с ветром прилетели слова мольбы. Тянет туда, где погружается в свой последний сон женщина с красными волосами. И ее маленький сын.
Дух Зимы останавливается возле них, смотрит, ожидая, что хоть кто-нибудь из них поднимет голову и заглянет в глаза в ответ. Ветер стихает, дабы дать возможность расслышать еле различимый шепот.
-... пожалуйста... он будет тебя...
Дух Зимы хмурится и наклоняется ниже. Ближе. Но голос уже исчез. Лежащее на снегу тело кажется спящим. Его заметает вялыми белыми волнами, снежинки впитываются в волосы, покрывают их идеальным слоем цвета верхушек самых высоких гор, даря необычайную красоту.
- Мама, что она хотела?
Зима неслышно появляется рядом. Она непостоянна. Изменчива. Иногда она обретает очертания призрачного песца с длинным пушистым хвостом, иногда - раскидистого дерева с ледяными тяжелыми ветвями, иногда - женщины с изящными руками или мужчины с легкой поступью.
Дух же всегда неизменен.
Он привык к переменам форм, но не сути. И он совершенно не понимает, почему людей не защищает и не хранит снег, что укрывает их, как до этого - землю.
- Она хотела согреть своего ребенка. Мать всегда защищает свое дитя. Но она не согреет, а он замерзнет.
Белый холм умолкает. И как в знак уважения Зима припадает на одной колено - и смотрит, как дрожит в руках женщины маленький светловолосый мальчик. Зима знает, что такое смерть. Но жизнь не исчезает от потери одного существа.
Прикосновение холодным пальцем до маленькой щеки на прощание. Вот и все, что она может дать людям. Что всегда могла подарить им, оказавшимся в самом центре вьюги.
"Зима никого не щадит". Она уходит.
- Мама, ты слышала, что она говорила? Мне кажется, я что-то понял. Какие-то слова. Мама?
- Я ничего не слышала, - доносится откуда-то издалека.
Метель начинает раскачиваться как маятник. Ее медлительность и меланхоличность убаюкивают. Отвлекают от возможности будущего буйства.
Дух Зимы снова опускает глаза - и видит, как мальчик сильнее прижимается к матери, тянется к ее теплу, бесконтрольно, неосознанно. Не понимая, что она уже не в состоянии его согреть. Не понимая, что он скоро и сам замерзнет окончательно.
- Согреть... замерзнуть... что такое мерзнуть? Что такое холодно?
Дух Зимы опускается на землю и аккуратно касается белыми пальцами красных волос женщины. Они такие яркие, такие непривычные. Они как те листья утром, когда только открываешь глаза, а мать призывает с небес первые снежинки. Они падают на вот такие - красные или желтые или оранжевые шапки деревьев и окрашивают их в белый цвет. Духу всегда это нравилось. Мир красив именно таким.
Стремление. Оно может сыграть с вами злую шутку. Оно может перевернуть все с ног на голову. Не нужно задавать вопросы, когда не хочешь получить ответы. Не нужно желать чего-либо, когда в действительности толком и не хочешь, чтобы это сбылось.
Дух Зимы не хотел спасать этого мальчика. Он даже не хотел, чтобы его любили. И он не стремился понять, в чем значимость человеческой жизни или в чем загадка смерти.
Но в его сознании возник вопрос, который там ранее не возникал: что такое мерзнуть? Почему замерзают птицы, звери, люди? Почему этот мальчик умрет от холода? От холода, который неведом Духу Зимы.
Его можно согреть?
Белые пальцы касаются маленькой щеки, как до этого ее касалась Зима. Но это не знак прощания.
Ребенок слабо дергается и перестает сжиматься в комок. Он морщит нос, разжимает кулачки, расслабляется, пристроив голову на снегу как на мягкой домашней перине. Дух Зимы смотрит на него во все глаза - и вздрагивает, когда на него обрушивается очередной порыв ледяного ветра. Что-то острой иглой проникает внутрь, под несуществующую кожу. И от этого становится страшно.
- Мама!
Ее не слышно. Ее впервые не слышно.
- Мама!
Зима появляется рядом и заглядывает в глаза своему сыну. Обеспокоенно, суетливо. А затем нежно берет его за руку, успокаивая нехитрой мелодией, рожденной снежной вьюгой. Шшшшух, шшшшшух.
- Зачем, ну зачем? Не бойся, мы все поправим.
Дух Зимы понимает: что-то изменилось. Но он привык верить той, что всегда была рядом. Той, кого он помнил столько, сколько и себя.
Они оставляют Белый холм за спиной, двигаясь к далеким горам, что устремляются к небу двумя гигантскими стенами. Дух не видит ничего кроме снежных полей, они красивы, как и прежде. Вот только игла, что ударила там возле того мальчика и его мамы, иногда колет то руку, то лицо. То все разом. Вот только идти стало тяжелее, но Дух упорно скользит в омуте из белых холодных, снежных хлопьев, как делал и раньше.
- Горы! - зовет Зима. - Горы, верните все, как было!
Эхо гудит меж каменных высоких стен. Безмолвных стен. С высокого уступа с мягким шлепком падает снежный ком. Он разбивается о землю, и тут же теряется среди своих белых собратьев.
Дух Зимы смотрит вверх. И видит удивительно чистое темное небо. Звезды неподвижно застыли на черном полотне - они ведь тоже прекрасны. Неужели все прекрасное безжизненно?
Странная тревога витает в воздухе. Зима тоже смотрит вверх с мольбой и благоговением, гладя холодные камни пушистым дымчатым хвостом.
И новая порция снега, что стремительно летит с высоты вниз - неожиданно замедляет свое падение. Тускнеет, становится более прозрачной - внутри будто от солнечных лучей вспыхивает многоцветием ледяной сгусток.
Дух Зимы подставляет руки - и ему на ладони опускается невесомое подтверждение чуда. Ветер гудит в каменных трещинах, а где-то далеко жители деревни с удивлением смотрят на мальчика, который спокойно дышит, уютно видя сны на холодном снегу.
***
На работу Наруто по обыкновению опоздал. Но в этот раз весьма терпимо - всего на полчаса. Влетел в широкую комнату и сразу наткнулся на выразительный взгляд Джирайи. Тот стоял за прилавком и красноречиво протирал его видавшей виды тряпкой.
- Я это... здрасьте.
Узумаки обезоруживающе улыбнулся и скользнул взглядом за спину мужчины. Уголки губ тотчас же опустились - стол, за которым обычно сидел Учиха, был пуст.
- Саске сегодня не придет, - ответил на не прозвучавший, но явно предполагаемый вопрос Джирайя. - Приболел.
Он придирчиво оглядел прилавок, кивнул в подтверждение своих мыслей и убрал тряпку в ящик.
Узумаки прекрасно понимал, что удивляться тут нечему - после того, что случилось на Белом холме, любой нормальный человек заболел бы. Но все равно было тоскливо.
- Мичи, кстати, все еще тут - в дальней комнате. Пусть недельку полежит, нечего на мороз выпрыгивать. А то их дом все-таки далековато.
- С ним все хорошо?
- Не переживай. Я ему настойки своей дал, быстро на ноги встанет. Благо не успело его до состояния сосульки подморозить.
- Я пойду его проведаю.
Джирайя вздохнул. Затем кивнул. А затем спросил то, о чем вообще нужно было узнать в первую очередь:
- Нашел Духа Зимы?
Наруто промолчал. Ему не хотелось врать, но и правду говорить не хотелось. Поэтому он просто кивнул.
- Ясно. Потом придется все рассказать, знаешь ли, не спорь. А сейчас - иди, проведай друга.
Что-то снова давило на грудь. Это ощущение уже стало настолько привычным, что начинало настораживать. Наруто вяло прошел к двери, что вела в дальнюю комнату и взялся за ручку.
Нужно было хоть как-то, хотя бы внутренне приободриться, и Узумаки принялся судорожно искать в памяти то, что поспособствовало бы обретению уверенности и относительной бодрости духа.
Мысли лихорадочно кружили в голове, пока не наткнулись на слова, которые в сущности никто бы не смог назвать мотивирующими.
"Я знаю твои любимые мелодии, ты их мычишь постоянно".
Это было так глупо, так странно. Но Наруто предпочел больше не медлить и потянул дверь на себя.
Мари сидела возле кровати Мичи и гладила того по щеке. Парень выглядел бледным, но вполне довольным ситуацией. Он что-то тихо говорил своей жене, а та улыбалась. Слегка дерганой улыбкой, но все же.
На звук открывающейся двери никто не обернулся. Узумаки замер не пороге, не спеша заявлять о себе и наблюдая удивительную нежность, с которой пальцы Мари касались щеки и волос Мичи. В этом касании было все.
И Наруто мгновенно почувствовал себя лишним. И мгновенно кольнуло в сердце как тонкой иголкой.
Узумаки был рад за них. Это счастье - обрести друг друга. Но сейчас и почему-то именно сейчас, а не прежде и не позже, смотреть на них было почти больно.
У них было то, чего никогда не было у Наруто. То, что он так хотел обрести - связь настолько крепкая и обоюдонужная, что не хотелось размыкать рук. Узумаки искал ее, пытался вязать, но все разрывалось.
Голова сама собой опускалась, будто на шею привесили камень. Но Наруто с усилием поднял ее, вскинул подбородок - и широко улыбнулся. Сейчас не время для грусти. Для нее вообще не должно быть времени.
Все живы. Мичи поправится - и все будет, как прежде. Саске поправится тоже - и снова сядет за свой стол за спиной у Наруто. И возьмет в руку перо. И будет переписывать книги. И все.
"И все".


"Попроси у облаков подарить нам белых снов".

Вопрос: Гуд?

1. Еще!		14	(100%)
2. Харе.		0	(0%)
Всего:		14

@темы: Тень-тень-Нарутотень., Меломания., Нарутотень-арт., Дух Зимы

---

Кажется, солнце вернулось в наш мир. По крайней мере, мне кажется, что вот именно сегодня стало заметно светлее. Хотя первые предпосылки были замечены еще вчера через огромные стекла кафешки на первом этаже.
Заброшенная стройка по левую руку от дороги разом стала еще мрачнее и грязнее. И я сразу подумала о том, что зима скоро закончится.
Как жаль.
Очень-очень жаль.

@темы: Заметки - наблюдалки.

---

История двух сестер

И пока мне нечем в сущности заняться на работе - я расскажу вам еще об одной корейской страшилке, что я недавно смотрела.
Ну, и понятно дело, что опять тут будут спойлеры.

Должна сказать, что мы с сестрой заранее вычитали, что у этого фильма неожиданная концовка. А посему весь фильм думали/придумывали, что и как тут может неожиданно повернуться.
Первая фишка была раскрыта спустя пять минут от начала фильма. И не знаю - то ли это по причине банальности себя "вот это поворота", то ли это потому, что мы когда-то что-то похожее уже смотрели. То ли мы просто уже во всем этом гении).

Итак, у нас есть две сестры, который возвращаются в отчий дом из психушки. Есть папаша, есть мачеха. Есть боязнь младшенькой шкафа в ее комнате, ибо в этот шкаф мачеха ее частенько засовывала.
Ну собственно - вот и завязка.
Только вот догадаться, что эта самая младшенькая на деле уже давно умерла, а старшенькую просто глючит - не составляет никакого труда. Ведь отец всегда обращается только к ней. Зовет только ее. И прочее и прочее.

Вот только остается загадкой, почему мачеха видит обеих девочек. До конца фильма остается, понятно дело.
Ибо потом выясняется, что хоть мачеха и жива-здорова, но в данном конкретном месте и времени была также придумана старшенькой.
Точнее старшенькая периодически представляла себя ей.

Это и есть неожиданность концовки. И это, надо сказать... действительно неожиданно и интересно).

Но это скорее не ужастик - а драма. Потому как страшных моментов тут очень мало. Они жуткие, но без них вполне можно было бы обойтись. Ведь на деле никаких призраков нет, а глюков да в чужой голове - чего бояться.
Еще весьма понравился мне интерьер дома. Цвета, тона, мебель. Все старательно подобрано, и это видно.

Посмотреть это стоит, но ничего крышесносного для меня тут не было.
И для вас не будет, если вы прочитали уже все это вместе со спойлерами).
Хотя... наверное, зная все это, смотреть будет интересно уже с другой стороны. Вы будете понимать, что и почему происходит. И у вас не будет в глазах немного вопроса - какого вообще и с какого, а?

Кстати я не сказала вам, как умерла младшенькая. А главное - как умерла их мать. Потому что мать - дура, и нафига так нужно было делать. Именно в этом месте делать.

www.kinopoisk.ru/film/65922/

@темы: Смотрелки., Ужасы какие-то.

---

В процессе. "Дух Зимы".

Название: Дух Зимы.
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске/Наруто, Джирайя, Итачи и прочие. Из неканонов - Мари и Мичи.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романс.
Размер: Мини или миди.
Саммари (описание): Зима никого не щадит. Зима никого не слушает. Зиму никто не любит. Так было много лет. Для многих так и осталось. Но не для Наруто, который был спасен неведомой силой, что в старых книгах зовут Духом Зимы. По крайней мере, именно ему Узумаки приписывает заслугу своего спасения. Он не замерз тогда, и с тех пор он никогда не мерзнет. Избавление от холода можно назвать счастьем, но все не бывает так безоблачно, верно? А еще есть вопросы, на которые несомненно нужно найти ответы. Конечно же.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи из канона – Кишимото. А остальное все мое.
Предупреждение: Cлеш, гет ^^, АУ, мистика.
Размещение: Меня спросите.
От автора: Тетка Цу - это не Цунаде). Просто вот так она назвалась в моей голове.

Часть 8. Сказка о.

Наруто и сам толком не понял, как они добрались до дома Учихи. В голове перемешались образы колючего ветра, атакующего снега и обиженных глаз Духа Зимы. И все это сопровождалось сбивчивыми громкими ударами собственного сердца и уверенным, но тихим голосом Саске. Узумаки тащил его за собой с той особой разновидностью упрямства, которая часто является следствием паники. Метель несколько затихла, но не улеглась до конца, то подталкивая холодным ветром в спину, то бросая колкий снег в лицо. Наруто изо всех сил старался не потерять в этой белой, туманной дымке нужное направление. И руку, которую сжимал.
Сжимал и отчего-то боялся оглянуться.
Дом встретил теплом и пустотой. Вероятно, хозяйка, что когда-то расчетливо пустила в одну из комнат своего жилища одного молчаливого мальчика, снова коротала вечер у своей лучшей подруги. Это было даже на руку - меньше объяснений.
Узумаки закрыл за собой входную дверь и облегченно выдохнул. Пусть дом и чужой, но все же он куда надежней заснеженных дорог.
Саске закашлялся, сгорбившись, прижав к губам обе ладони - и у Наруто заныло в области сердца. Ни к чему излишняя конкретика - просто где-то внутри заныло так, что побудило снова протянуть руку в попытке коснуться. Но это желание оборвалось, наткнувшись на темный взгляд Учихи.
Печка была здоровенной. Она тянула свои рукава в каждую комнату, и в каждой из них "оседала" на пол, требовательно открыв покрытый копотью рот. Она была маяком для замерзших жильцов, она была спасением и даром. Но не умела вспыхивать сама.
Саске непослушными пальцами расстегнул покрытую белым холодным налетом куртку и скинул ее с себя. Оставил оттаивать на скамейке, а сам молча прошагал в комнату, не подав Наруто ни единого пригласительного знака. Впрочем, сегодня Узумаки уж точно не нужно было никакого приглашения.
Комната Саске была просторная, но блеклая. Выцветшие занавески на окнах, потертые стены. Пол под ногами был неровным, и казалось даже, что еще шаг - и провалишься в подвал. Который, к слову, был совершенно не под этой комнатой.
Однако кровать, стол и стул, что стояли в непосредственной близости от печки, разительно отличались от всего прочего. Они были словно фигуры, которых избрали дотошно, чтобы потом прибавить им контрастность. Будто бы все прочее было выдумкой, и только эта насыщенность - реальностью.
Саске тем временем чиркнул спичкой и подбросил в печку разжигательного порошка из лавки Джирайи. Огонь вспыхнул, затрещали дрова. А Учиха тяжело опустился на стул и прикрыл глаза.
Было тихо, было спокойно, было неловко. И Наруто, как дурак, стоял посреди комнаты, не зная, что сказать и что сделать. Он не успел заикнуться даже - давай, мол, помогу растопить печку. И оттого чувствовал себя бесполезным.
Что-то давило. На все тело разом и вдобавок на сознание. Узумаки засунул руки в карманы, качнулся взад-вперед, взглянул на Саске - и выпалил с неким подобием вызова:
- Зачем ты это сделал?
- Что именно?
Наруто продолжал качаться, сжимая ладони в карманах в кулаки. У него в голове билось одно-единственное слово, но ему казалось, что он умрет, если произнесет его вслух. Ведь это он должен всех спасать от зимних угроз, а не его.
- Зачем ты... пришел туда?
Саске помолчал немного, а затем медленно, неохотно открыл глаза.
- Ты хотел умереть?
- Нет, это ты, видимо, захотел умереть!
- Я не умер.
Тепло плавно и неотвратимо распространяется по комнате, но Учиха все равно никак не может согреться. Он стаскивает с кровати покрывало и закутывается в него, с усилием поборов желание "преобразоваться" в как можно меньших размеров "комок". Так было бы эффективней.
Наруто следит за ним и поджимает губы, когда замечает темный синяк на левой руке Саске. Еще одно напоминание о том, что случилось на Белом холме.
- Я ведь говорил, что не стоит искать встречи с Духом Зимы. Чего ты добился?
- И ты туда же? Я не знал, что все так обернется!
- Ты никогда не слушаешь, что тебе говорят.
- Со мной вообще мало кто разговаривает, знаешь ли. Ты, например, сколько лет в молчанку играл, а тут решил давать советы!
Узумаки толком и не понимает, зачем так резко перешел от вопросов к обвинениям. Наверное, все дело в пережитом волнении. Наверное, все дело в стыде, что прожигает разрядом, стоит только взглянуть на закутанную фигуру.
Наверное, дело в том, что Узумаки запутался. Раньше мир был куда проще.
- Раньше ты не притаскивал с собой книгу о Духе Зимы. На самом деле я и не думал, что ты меня послушаешь. Но попытаться стоило.
У Саске тихий голос. В нем - такая усталость, что лучше всего было бы дать Учихе поспать. Но Наруто не может выдавить из себя этот совет. Но Наруто не знает, почему вдруг стал бояться таких простых слов. И почему все еще стоит посреди комнаты, как к полу прибитый - и с каждой минутой все с большим сумбуром в голове.
- То есть... я не понял, нужна была причина для разговора, хотя бы... для одного слова?
- То есть заранее было ясно, что ни к чему хорошему твоя дружба с Духом Зимы не приведет. Она не должна была возникнуть. Это и не дружба вовсе.
- Хватит говорить так, будто все знаешь! Будто Дух Зимы знаешь, как свои пять пальцев! И меня тоже!
В печке щелкнуло горящее дерево, оповестив об этом не только резким звуком, но и скачком ярких искр. Саске поднял голову и внимательно посмотрел на Наруто.
- Конечно я тебя знаю. Я сидел у тебя за спиной пять лет. Я знаю о тебе очень многое.
Узумаки удивленно распахнул глаза. Все это было так странно. И было бы еще и неловко, если бы у Наруто было время для паузы.
- Что за бред? Ты там сидел и книжки переписывал - и все!
- И все, - эхом отозвался Саске. И замолчал.
- Да что это опять за загадки! Начал - говори!
Наруто уже злится непроизвольно, его бросает из крайности в крайность, от одной мысли к другой. А где-то там, скользя по снежной поляне под Белым холмом, раскинув руки, Дух Зимы приближается к темному лесу.
- Чтобы тебя узнать - достаточно смотреть. Я знаю, какой ты, когда радуешься и когда расстраиваешься. Когда нервничаешь. Когда злишься. Я знаю твои любимые мелодии, ты их мычишь постоянно. Я даже знаю, что ты выберешь на обед: суп или кашу. Это немного извращенно - но кашу. И я знаю, что ты все делаешь по-своему, сколько тебе в голову не вбивай правильное решение. У тебя своя правда. Ты очень упрям, даже когда это совсем не нужно. Например. Тебе говорят, что сначала лучше нарезать травы для порошка по отдельности, а ты все равно кромсаешь их все вместе. Твердолобый, будто не знаешь слово "надо".
- Эй, так просто проще! Проще и быстрее!
Наруто понимает, что ему должно быть обидно. Но этого нет и в помине. Наоборот - так уютно и хорошо, что Узумаки усаживается прямо на пол, подпирает руками подбородок и требовательно смотрит на Саске. Тот совершенно не удивлен такому повороту событий, только лишь сильнее кутается в покрывало и переводит взгляд на огонь в печи.
- Что - хочешь сказку на ночь?
- Да, о Духе Зимы. Теперь уже нет смысла мутить воду, верно?
- Я знаю не так много.
- А строишь из себя всезнающего!
Пара минут на раздумья. Пара минут для того, чтобы застывшими фигурами отобразиться на фоне стен и окна.
После чего Саске снова поворачивает голову к Наруто - и предупреждает:
- Тетка Цу не любит гостей в своем доме. Это условие проживания, так что тебе, если что - придется уходить через окно.
Узумаки непонимающе хмурит брови и фыркает:
- Ерунда какая - сама в гости ходит, а к ней - нельзя?
- Забери из прихожей свои ботинки.
Наруто вздыхает обреченно, поднимается с пола и тащится к входной двери. В сознании почему-то четко отпечаталась фраза о супе и каше. Черт возьми, Узумаки ведь и правда всегда выбирал именно кашу. Хотя ему нечасто предлагали такой выбор. Какие мелочи. И вот такую мелочь Учиха подметил. Даже как-то тревожно. И немного... тепло немного. Хотя что знает о тепле тот, кто никогда не чувствует холода.
А еще - неуютно оттого, что сам Наруто почти ничего о Саске не знает. Даже основного, чего уж говорить о подробностях.
***
Когда Узумаки вернулся в комнату, Учиха стоял возле стола и наливал воду в объемную чашку. Вроде, травы какие-то заваривал, чтобы согреться. Будучи до этого сухими они тут же размокали и беспокойно кружились в потоке, льющемся из чайника.
- Ты это... согрелся?
- Почти.
Холод, вызванный ветрами и снегами, обитающими на Белом холме, прошел. Но вот зябкое ощущение от прикосновений Духа Зимы никуда не делось. Колотило изнутри, передергивало, перекручивало. Саске снова посильнее закутался в покрывало и с ногами забрался на кровать.
Наруто, недолго думая, опустился на стул, поставив рядом с ним ботинки. Талая вода уже давно стекла с них и впиталась в коврик у порога.
- Рассказ будет недолгим. Потом - ты уйдешь.
Узумаки резко вскинул голову. Это было произнесено таким приказным тоном, что нельзя было не возмутиться. Однако, Наруто вроде бы согласился на такой исход прежде чем выйти в прихожую за обувью. Не менять же свое решение из-за чужого высокомерия.
- Не боишься, что я снова наткнусь на Духа Зимы - и опять что-нибудь натворю?
Это было сказано даже не ради ответа. Просто, чтобы позлить. Вот только зачем в такой ситуации это понадобилось - загадка.
Наруто все еще метался из крайности в крайность. Будто совершенно не знал, какой курс общения избрать. Он толком не понимал, как вести себя с Учихой.
- Не наткнешься. Сегодня он точно не придет в деревню.
- Вот - опять эта уверенность!
Саске промолчал. А затем прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Безумно хотелось спать. Забраться под одеяло - и постараться согреться. Уснуть - и хотя бы на время забыть все, что тревожит и что беспокоит. Ведь нигде нет покоя, даже наедине с собой.
Да и во сне тоже не всегда. Какая несправедливость.
Наруто хотел было ляпнуть что-то еще, но Учиха резко его перебил. А затем уже язык не поворачивался его обрывать.
- Я не знаю, кто назвал его так. Но Дух Зимы - никакой не дух, не душа, не сердце. Он не зло, не холод, не некое проявление Зимы, не ее марионетка или орудие. Он ее ребенок.
Саске чуть приоткрыл глаза - Узумаки, как и прежде, сидел на стуле, уцепившись пальцами за сидушку. Только вот выражение его лица стремительно поменялось от нетерпения к удивлению.
- Ребенок?
- Зима хотела создать что-то, не только хранить чужие "плоды". Ей было мало снежного покрывала, ледяных скульптур и сугробов. Ей хотелось создать что-то... живое. Но холод плохо сочетается с жизнью.
За окном стремительно темнеет. Снег прекратился, явив тихому миру необычайно яркие зимние звезды. Они казались нереальными после тотальной безжизненности предыдущих дней.
- Видимо, ей повезло. Ее желание исполнилось. В книге был такой рисунок - огромная белая стена с серой полоской в центре. Это горы. Далекие, молчаливые. Там чувствуешь себя никем и одновременно очень значимым. Они ее услышали. И дали шанс.
- Ты так говоришь, будто... был там.
- Я был там. Но недолго. Итачи стало не по себе - и мы ушли.
- Итачи?
- Это мой брат.
- О...
- Сначала Дух Зимы был бесформенным, затем - начал обретать очертания. Зиме нравились люди, хоть они и прятались от нее в теплых домах. Но был в их глазах удивительный восторг, когда они поутру выглядывали в окно - и видели первый чистый выпавший за ночь снег. Они радовались ему. Звери никогда не радовались.
Наруто казалось, что он и впрямь слушает некую сказку, слабо имеющую связь с реальностью. Как тут поверить - горы дали Зиме шанс на создание жизни. Но Узумаки отчего-то верил. Речь Саске становилась все более плавной. Предложения перестали быть обрывистыми. Он снова закрыл глаза и уперся затылком в стену.
- Поэтому Зима хотела, чтобы Дух был похож на людей. Постепенно, не сразу - но вот они глаза, вот они руки. Многие видели их в метели, но каждый раз убеждали себя, что им это привиделось.
- То есть скоро Дух Зимы станет совсем как человек?
- Не обязательно. В конце концов, не все желания исполняются. В нем еще слишком много снега. И он совсем ребенок. Он не стремится убить, он играет.
- Тогда нужно объяснить ему, что он поступает плохо! Детям нужно это объяснять!
- Он понимал тебя? Полностью? Такое на пальцах не объяснишь. Отчетливо он слышит только Зиму. А она его.
- Что же... что же делать?
- Ему нужно просто вырасти.
- Для этого, наверное, понадобятся века, да?
Саске промолчал. За окном хрустел снег, кто-то шел мимо, спешил домой, стараясь успеть к ужину.
- Откуда ты все это знаешь?
- Я уже говорил: мой брат был экспертом.
- Как он все это узнал?
- Книги, сплетни, рассказы, рисунки палкой на снегу - все это можно отряхнуть от ненужной пыли и выдумок, и получишь нечто близкое к истине.
- Все равно...
Скрипнула входная дверь. Наруто замер, Саске открыл глаза, выжидательно посмотрел на Узумаки и еле слышно прошептал:
- Уходи, сейчас.
- Прямо сейчас? Может, выждать?
- Она может зайти.
Наруто вздохнул и поднялся с места. Окно было прямо над кроватью Учихи. Узумаки скептически оглядел свою предполагаемую траекторию - и махнул Саске рукой: отойди, мол. Тот покачал головой.
- Холодно ведь будет.
Ответа не последовало. В голове, как огромный ворох сухих листьев, перекатывались с места на место собственные мысли и все услышанное сегодня в этой комнате. Наруто аккуратно встал на край кровати, держа ботинки в одной руке, а другой - ухватившись на щеколду.
- Хорошая такая... сказка. Надеюсь, ты мне расскажешь и другую.
- Какую?
Благодаря шепоту голос Учихи обретал какую-то удивительную легкость. Исчезала излишняя серьезность и монотонность, в слова вплеталась особая значимость и даже намек на избранность. Наруто отчего-то подумал, что Саске, наверняка, мало кому шепчет.
- Сказку о тебе. Я бы послушал.
- Нет.
Ответ был резким и поспешным. Но Узумаки это не остановило.
- Но я ведь ничего о тебе не знаю. А ты, как выяснилось, знаешь обо мне много.
- Иди уже.
Наруто аккуратно отодвинул щеколду, ухватился за ручку.
- Скажи мне хотя бы, а что бы ты предпочел на обед: кашу или суп?
Саске повернул голову и посмотрел на Узумаки снизу вверх. Он был так непохож на привычного себя. Закутанный в покрывало, забравшийся с ногами на кровать. Это было как-то очень странно - слишком буднично. Слишком непривычно. Слишком... по-человечески. У него не было в руках пера, которое он окунал в чернила. Он не упирался локтями в столешницу, держа на весу очередную книгу. Он даже не переворачивал страницы старой толстой записной книжки. Разве так бывает?
Но смотрел он все также. И снова был необычайно краток.
- Суп.
- Отлично!
В комнату ворвался холодный воздух - и Наруто юрко и быстро пролез в оконный проем.
В прихожей копошилась, вылезая из шубы, тетка Цу. Саске приподнялся на кровати - и закрыл окно, зафиксировав его щеколдой. Потянулся рукой к столу, беря в ладони чашку - и отхлебнул густой противный, но крайне полезный отвар.
А затем забрался под одеяло, стараясь закутаться в него как можно основательней. Озноб не проходил. И хотелось сказать в пустоту, но обращаясь к кому-то конкретному, а именно к вечно втягивающему в различные беседы Джирайе: "Вот я и рассказал то, что "рассказать не мог". Надеюсь, теперь вы будете довольны".
Надеюсь, теперь все не станет еще хуже.


"О да, ведь ты любил ее лишь одно мгновенье,
О да, тебе оно казалось длиною в век.
Но вот она умрет и в этом твое спасенье,
Но вот молись за жизнь ее, бедный человек.
Молись, она умрет сегодня без слез и стонов,
Молись, ведь ты же знал, как короток век ее.
Молись, ведь тает лед ее, край души затронув,
Молись за бедное сердце свое".

Вопрос: Как вам? И еще раз - как вам?)

1. Здорово, нравится.		13	(100%)
2. Не нравится.		0	(0%)
Всего:		13

@темы: Тень-тень-Нарутотень., Меломания., Нарутотень-арт., Дух Зимы

---

Спойлеры-спойлеры-спойлеры.
Хочу поговорить сама с собой наедине про два корейских ужастика, что мы не так давно посмотрели с сестрой.
И хоть время после их просмотра уже какое-то прошло, что-то забылось, впечатления утихли и все такое, но, может, с какой-то стороны это даже интересно - понаблюдать, что осталось в памяти.

Красный глаз.
www.kinopoisk.ru/film/170602/
Что ж, сразу скажу - я думала, будет куда интересней. И хоть Корея с недавних пор обгоняет в моих глазах Японию в плане мистических ужастиков - приемы все те же.
Здесь и загадочная история с привидениями, здесь и черная волосня, здесь и странно ползущие тетки. Разве что нет синих мальчиков, чешущих коленки.
История подана крайне непонятно даже для этого жанра. Вообще все эти истории не до конца понятны, но у этой как-то слишком много дыр.
Неуклюжая проводница идет в ночной рейс на поезде. Она возит туда-сюда свою тележку, дико с этого устает и постоянно падает. На поезде также есть фотограф, типа медиум, двое мутных хиппи, вечно целующаяся и лапающая друг друга парочка и две сволочные разгильдяйки. Больше никто не вспоминается. А, еще несколько корейских солдат, которые фиг знает зачем тут нужны. Разве что только для комичного момента ближе к концу.
Главная героиня - дочь машиниста поезда, который n-ое количество лет назад столкнул свой и чужой поезд лоб в лоб кажется.
Ну и собственно, мы едем на нашел милом поезде ровно в день катастрофы только спустя много лет и даже в то же самое время. И, конечно же, из всех щелей начинают вылезать призраки и их флешбэки.
В сущности я не помню в этом фильме ни одного по-настоящему пугающего момента. Склейка кадра какая-то неаккуратная, диалоги так вообще на грани фантастики. Например, призрак отца главной героини под конец меня очень веселил своим пару раз звучащим до этого: "Доченька, я ухожу".
Сама же главная героиня никакая. Мне было абсолютно плевать, что ей там нож в лопатку втыкают или еще чего.
Но вот что меня зацепило - так это пассажиры "иного поезда". Фиг знает, почему их и именно их вдруг показывали отдельно, но мне очень нравился профессор, который ехал со своей диссертацией куда-то там.
Он показывал фото своей жены, говорил, как он ей гордится и любит. Как он мало времени ей уделял из-за своей работы, но это ничего, ведь работа завершена - и все будет ок. Он был таким настоящим, добродушным. И когда у него сгорел портфель с этой его диссертацией - я дико расстроилась.
А когда в конце два поезда "соединились" вместе и он увиделся со своей женой, что, насколько я поняла, везла ромашки ему на могилу - я аж всплакнула. Нет, блин, я реально плакала. Ваще уже.
Причем, они не вопили, не бросались друг другу, они только посмотрели, жена только подалась вперед - и все. Муж уже рассыпался как рассыпается всякое прошлое.

Стоит смотреть? Наверное, все же нет. Только если вы такой же любитель всего этого как я).

Голоса.
www.kinopoisk.ru/film/410642/
А вот это был поистине интересный опыт. И здесь, о чудо, нет свешивающейся с потолка волосни.
Здесь и призраков нет, только лишь некая сущности, представленная нам в виде красивого, кстати, парня. И этот парень на протяжении всего фильма пипец как загадочно стоит, смотрит и говорит. Дурак бы догадался, что с ним что-то не так.
А уж то, что его никто кроме главной героини не видит - и подавно.
Вся суть здесь вот в чем: каждый человек хоть раз хотел кого-то убить. Мысли такие были у всех. От обиды, от гнева, от "как же меня все достало". И вот как только мысль эта появляется у вас в голове - сущность уже за спиной, и она вкладывает вам в руку нож.
Главную героиню весь фильм пытаются убить. И эта цепочка никак не хочет обрываться.
Обрывается она лишь в конце на ней же самой.
Актеры играют очень здорово и верибельно. Вот в этом фильме главной героине хочется сопереживать, и ты ей сопереживаешь. Одна из самых сильных сцен, пожалуй, это сцена с матерью, после того, как она вернулась из... наверное, больницы или от бабушки, как заверял отец. А до этого эта самая мать пыталась замочить свою дочку кухонным ножом. И вот она возвращается, она опустошена, она толком и не понимает, откуда в ней было это безумие откуда в руке был нож. А дочь прощает ее и обнимает. Сразу, почти без раздумий. И это не выглядит как "ой, ну конечно". Это выглядит очень правильно.
Кстати, страшных-мистических сцен в этом фильме почти нет. Зато одна из тех, что есть - просто шикарна. От нее мурашки по коже. Это сон главной героини - и он в красных тонах, она лежит на кровати, а над ней кровавая водяная гладь, капли падают на лицо, на подушку, на простынь. Жуткое лицо выныривает из-под воды.
Просто блеск в какой-то смысле).
Да, в фильме достаточно крови, но она, блин, каким-то образом уместна и дополняет общую картину, а не просто выплевывается вам в лицо в виде кетчупа или томатного сока.
Есть ли минусы? Оф кос. В сюжете есть дурацкая связующая составляющая, без которой было бы только лучше. Мотив не слишком понятен, точнее, в целом его понять можно, но конкретики - никакой.
И... пожалуй, все. Мне реально действительно крупных проколов не вспоминается. Аж странно.

Стоит смотреть? Да. Если не боитесь кровушки).
Очень интересная история и действительно видно, что фильм качественный. Я уж точно не скучала.

@темы: Смотрелки., Ужасы какие-то.