Дай мне день, чтоб тебе его отдать (с).
Название: Кто будет мной?
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске, Саске/Наруто, Джуго, Сакура, Итачи и прочие.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романтика.
Размер: Планируется - миди.
Саммари (описание): Всем кого-то не хватает. Но не все знают и понимают, кого именно.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи – Кишимото.Кроме Кайто. А остальное все мое.
Предупреждение: слеш, АУ, курим, пьем, мей би ООС.
Размещение: Меня спросите.
От автора: У меня такое ощущение, что этот фик меняется. В нем почти не осталось того, что убивало меня два года назад. Но в нем появилось то, что убивает меня сейчас. Ну да, меняйся вместе со мной.
Глава 15. Счастье?Наруто сидел на кухне и глупо улыбался. Чуть прикрывал глаза - и видел Саске, который нависал над ним, прожигая насквозь небывалым вниманием и удивительной податливостью. Открывал глаза - и видел Саске, который неспешно пил томатный сок из высокой кружки, сидя напротив и поджав под себя одну ногу.
Наруто не мог не улыбаться, склонив голову набок, наблюдая за тем, как Учиха жмурится в ответ на очередное вспыхнувшее окно, и как он перебирает бледными пальцами по керамическому гладкому боку. Вечно бы на это смотреть.
Вечно бы ощущать ту близость и истинность, что все еще сдавливает грудь и отдает жаром в животе. Вечно бы сидеть вот так на этой теплой кухне и слушать, как медленно и неохотно прокручиваются лопасти предвесенних часов все еще зимнего вечера.
Куртка, брошенная где-то на полпути из прихожей в комнату, так и осталась лежать на полу, пульт от телевизора, от удара вытолкнувший из себя батарейки, так и остался лежать рядом с диваном. А вы переместились сюда. Неохотно выползли из объятий, которые были самыми долгими из тех, что Наруто помнил.
Узумаки снова прикрывает глаза и старается запомнить все, понимая, что все его ощущения и чувства перемешиваются и переливаются, изменчивые в своих оттенках, но не в сути. Они путаются между собой, не поддаваясь фиксации, они внутри и выбиваются наружу только лишь дрожью по коже. И теплом во взгляде.
Наруто то и дело проваливается в недавнюю реальность, когда это было - час назад, полчаса? Время не поддается анализу, память подбрасывает новые возможности - ощутить отголосок былой близости с надеждой на новую. Узумаки переводит взгляд на матовую темноту прихожей и почти видит, как все это было. И от собственных мыслей пробирает до корней волос.
Ведь это было, это и правда было - пальцы такие теплые изнутри, и хочется хвататься за чужие руки, и хочется касаться кожи, ощущая ее шероховатость, ее близость, ее желанность. Наруто выдыхает. Шумно, будто отрекаясь от последних тормозов, от последней преграды. Он нервно облизывает губы, пытаясь совладать с волнением, что сковывает движения и порывы. Ему неловко, ему необходимо, ему нестерпимо не хочется отпускать эту бесконечность. И Саске тянется в ответ.
Его взгляд темен, очерчен, в неспособности своей вырваться за пределы зрачка - становится глубже. И сейчас в нем нет ни капли матовости, он блестит, обезоруживая, обескураживая. Разоблачая истинность момента.
Наруто обхватывает ладонями узкое лицо, прижимается губами к губам, оборвав отчужденность, безразличие, равнодушие. Что угодно. Оставив только жадность до ласки, до близости.
Все желания ухнули в небытие, в самую черную дыру, в самый слепящий свет.
Остался только Саске. В мыслях, в создании, в фантазиях, в каждом залпе пульсации под кожей.
И в руках.
Он удивительно гибкий, удивительно плавный. Он упирается ладонью левой руки в спинку дивана, и нависает над Наруто, а тот просто не знает, как дышать, потому что ни груди, ни воздуха уже не хватает. И жарко до жути, и хочется как можно быстрее коснуться чужой кожи пальцами, но Узумаки отчего-то медлит, хватаясь за самый край темной водолазки. Учихе приходится помогать.
Ненужная одежда - на пол мятым пятном. Они так спешили добраться сюда, но теперь замедлились, нет, не в сомнении и даже не в попытке оттянуть неизбежное с особым сладким мазохизмом. Наруто нужно привыкнуть. Ему просто нужно привыкнуть к этой своей новой смелости.
Все не так, как раньше.
Но дыхание учащается, а пальцы сами уже будто ищут что-то, скользя по оголенному животу. Наруто изучает. Он думал, что при первой же возможности просто набросится на Учиху, но сейчас он смотрит сквозь темноту и бездумно водит пальцами по чужому телу. Очерчивает изгибы, скользит по рукам, замирая возле нарукавников. Задерживает дыхание и хватается за край темной ткани.
- Не нужно. Хватит.
Резкий шепот останавливает, Наруто вскидывает голову, и его тут же хватают за подбородок и требовательно целуют. Саске явно устал ждать.
Ему явно нужно забыться. Хотя бы на время. Упираясь коленом в диван, Учиха прижимает ладонь к чужому животу, гладит сначала мягко, затем напористо, пальцы скользят ниже, скрываясь за тканью легких домашних штанов. Наруто охает и неосознанно прикусывает краешек тех губ, которые в данный момент целует. От испуга прошивает холодом спину, Узумаки хватает Саске за запястья в попытке извиниться, но Учиха лишь чуть отстраняется, языком слизывая солоноватую алость, что проступила на месте укуса. Кто же знал, что у Наруто такие острые зубки.
Саске смотрит - будто черной ватой окутывает. И неожиданной улыбается уголками все тех же губ.
И для Наруто это подобно чуду.
Небывалому, как и пальцы, ласкающие чувствительную плоть, как и собственные руки, что тянутся к чужим джинсам и тянут вниз рыкнувшую "молнию".
Неумело, дрожаще, неловко. Щеки заливает краска, но с каждым движением все больше решительности и отдачи. У Наруто перехватывает дыхание, у Наруто немеет сердце, когда Саске жмется ближе, вгрызаясь в светлые волосы пальцами свободной руки. Когда у него тяжелеет дыхание, и его губы припадают к подрагивающей вместе с остальным телом скуле.
А затем накрывает резко, внезапно и безвозвратно. Будто весь тот жар, что копился все это время разом вспыхнул огнем, и заставил прижать к себе ближе, чтобы неотрывно, заставил придавить, припечатать ладонью на пояснице. Саске шумно выдохнул, когда Наруто подался вперед, наращивая темп, лаская, сдавливая, чуть задерживаясь у верхушки. Сознание поплыло, руки делали уже все сами, никак не реагируя на посылы разума, руководствуясь лишь инстинктами.
Узумаки прижался губами к изгибу плеча и не удержался от стона, когда ловкие пальцы нашли, нащупали правильную амплитуду движения, правильный градус нежности и грубости. У Наруто сбивалось дыхание всякий раз, когда их руки соприкасались костяшками в этом странном жарком поединке.
Это уже становилось невыносимым. Но последней каплей стало то, что скользнув рукой по чужому плечу, Саске сжав его с поистине чудовищной силой. Наруто хрипло вдохнул и, надавив Учихе на затылок, впился в его губы, целуя не переставая, жадно, жарко. Жарко в груди, жарко в паху, где дергаются ладони, пытаясь догнать друг друга, пытаясь долететь, все стремительней, все быстрее до конечной точки. Жарко в мыслях от того, что вот сейчас можешь обнимать его так, как хочешь. Целовать так, как хочешь, не давая дышать, только урывать короткие глотки воздуха. Не давая ни о чем думать, только - чувствовать, как сильно ты в нем нуждаешься. Будто что-то рушится, будто что-то строится, взлетает миллионами кирпичей в небо, миллионом ровных рядов.
Наруто хочется падать, но падать вместе. Он чувствует, как на влажной от пота шее пульсирует бешеная вена. Он чувствует, как колотится сердце, и продолжает целовать ненасытно, одержимо. Хватаясь за Саске и заставляя его хвататься за себя.
И замирает с протяжным стоном, вытягиваясь и подрагивая, увлекая за собой Учиху к этому триумфу близости. До тумана, до искр, до дымки в голове и перед глазами.
Тела разом становятся чересчур тяжелыми, и Наруто прячет лицо в черных волосах, тяжело дыша и облизывая пересохшие губы. Ему хочется сидеть так вечность, не разрывая объятий. И Саске отчего-то тоже не спешит их разрывать, прикрывая глаза.
Это так чертовски хорошо. Это так чертовски приятно, что снова начинает пробирать дрожь, стоит только подумать о большем, о том, что еще ожидает.
Наруто улыбается. Расслабленно и счастливо. Одуревше счастливо, ошалело счастливо сжимает чужую теплую ладонь и прижимает ее к губам, нежно целуя, бездумно водя носом по тонкой коже, по линиям и холмам судьбы.
Наруто хочется сказать, что он счастлив, Наруто хочется выразить, насколько он счастлив. И он заглядывает Учихе в глаза и тонет в их блеске, перекрывшем всю былую матовость. Такое точно не забыть, такое хочется запомнить и дополнять новыми и новыми прикосновениями.
- Наруто.
Реальность проплывает где-то мимо, где-то в параллельной плоскости. Но оттуда его зовут. Узумаки с огромным усилием "выплывает" из океана блаженных воспоминаний и натыкается на неодобрительный взгляд Саске.
- А?
- Прием. Я тебя спрашиваю: у тебя зажигалка есть? Моя сдохла.
- А, да! Есть, вот, там была. А, нет! У меня нет, откуда у меня, нету.
Саске молча выслушивает этот набор слов, а затем скорбно подводит черту:
- Беда.
И снова берет в руки высокую кружку, делая из нее глоток уже теплого томатного сока.
- Но есть спички! Точно! Есть спички, на той же неделе свет вырубали, я свечки зажигал. Или на этой... да, не важно! Ща найду спички!
Подрывается с места, с грохотом выдвигая ящики, один за другим, и копаясь там с энтузиазмом искателя затерянных сокровищ. А когда, наконец, находит заветный коробок и впрямь выглядит, как храбрый пират, отыскавший на дне морском несметные богатства.
- Вот!
Резко разворачивается, не вписывается в поворот, натыкаясь бедром на угол стола. Тот самый, который всегда бьет чертовски больно и чертовски некстати. Узумаки ойкает и кривится, а Учиха смотрит на него, как на дитя малое.
- Осторожней.
- Все ок!
Кладет перед Саске коробок-трофей и улыбается ярче прежнего.
- Вот, - наклоняется и целует брюнета в макушку. И добавляет, - А лучше бы не курил.
Учиха хмыкает, всем своим видом выражая невысказанную фразу: "Сам разберусь". И можно было бы поспорить, наверное, но это еще не сформированное желание заглушает вполне сформированная и резкая своей неожиданностью мелодия телефонного звонка.
Наруто пару секунд выжидательно смотрит на Саске - бери, мол, трубку, чего не берешь-то, а потом ойкает и тянется рукой к мобильнику, вгрызающемуся звучной вибрацией в столешницу. Ну да, это же твой рингтон, а не Учихи. Это же твой мобильник, а не его.
- Алло.
- Привет!
Жизнерадостный голос на том конце несуществующего провода как-то не слишком вяжется с недавними блаженными грезами. Он чужой этот голос, он чуждый для этой кухни на двоих. Впрочем, Саске ее уже покидает, закрывая за собой балконную дверь и распахивая окно.
А еще Наруто не узнает этот голос. Смотрит на экран - номер без имени. Что это еще за инкогнито?
Собеседник будто чувствует его замешательство и сам без каких-либо промедлений разрешает интригу.
- Это Кайто. Не узнал? Я не удивлен.
- А, Кайто, привет. Честно говоря, да, не узнал.
Узумаки смеется, упираясь одной рукой в стол. Не отрывая взгляда от спины Саске, застывшей между балконной дверью и свободным полетом в темноту городского двора.
- Я у Сакуры твой телефончик позаимствовал. И вот, мне сегодня так скучно стало, дай думаю, поболтаем, ты не против?
- Я не против, но сейчас я не могу, давай, как-нибудь в другой раз.
Голос в трубке заметно грустнеет, и Наруто тут же старается это исправить.
- Железно, мы точно как-нибудь с тобой поболтаем. И я сам тебе позвоню, лады?
- Лады.
Кайто отзывается эхом. С точно таким же задором и уверенностью в голосе, и на миг Узумаки кажется, что он просто его копирует. На миг кажется, что эти хамелеонистые замашки несут в себе некую издевку. Но это ощущение пропадает сразу после того, как Наруто слышит в трубке короткие гудки. Нет, это все пустое. Кайто - неплохой парень. И с ним очень легко, правда легко.
А с Саске до чертиков щемит сердце.
И невозможно не выйти к нему. На балкон. Снова. Обнять со спины, положив подбородок на плечо. И удивленно вдохнуть воздух, тот, который огибая никотиновый дым достигает легких. И удивленно распахнуть глаза, доверчиво охнув и улыбнувшись.
- Чувствуешь?
- Что?
- Весной пахнет. Вроде бы еще холодно, мороз, но что-то изменилось, да? Ты чувствуешь?
Саске не чувствует. Его сигарета сжигает саму себя, выпуская пепел в предночное небо. Он не чувствует, но видит, как город оживает огнями. Как, мигнув, воскресает фонарь. Как дороги обретают размытость. Он смотрит вниз и думает о том, как выглядит ночная взлетная полоса. Сколько миллиардов огней можно увидеть, если не отрываясь смотреть в иллюминатор, смотреть до тех пор пока облака не скроют от тебя мир и не скроют тебя от мира.
- Чувствуешь? - повторяет Наруто.
И Саске делает еще одну затяжку, еле удерживая сигарету между средним и указательным.
- Нет, ты придумываешь.
- Вот еще.
- До весны далеко.
- Она будет внезапной. Проснешься утром, а снег уже растаял.
Будто бы разговариваете не о том, что непременно произойдет. Непременно ворвется в ваши жизни, хотите вы этого или нет. Будто бы говорите не об этом, а о снах, нереальных и задевающих те грани души, что всегда спрятаны. Те грани, о которых вы, быть может, и не знаете.
- Давай на следующей неделе сходим в парк. Там хорошо в любое время года.
Наруто счастлив, он строит планы на будущее. А Саске роняет непотушенную сигарету в отмирающую зиму, и она летит остатком яркой стрелы все одиннадцать этажей вниз. До самой земли. До самого дна.
- Сходим?
Узумаки не любит недомолвок и молчания в ответ на вопрос. Он будет спрашивать снова и снова, до посинения. Упорно и иногда нелепо. Ведь и молчание порой ответ.
- Не знаю.
Саске знает, но почему-то не хочет сейчас ничего говорить. А еще Саске знает, что если бы уходил навсегда, ничего бы Наруто не сказал. Но ведь это не тот случай. Но ведь он хочет вернуться. Потом. Но вернуться.
И отчего-то в этом стыдно признаться даже самому себе.
А Узумаки прижимается щекой в шее Учихи и отмечает про себя то, что тот не спросил, кто ему звонил. И отмечает про себя то, что и сам не сказал об этом. Будто бы есть в этом нечто запретное. Но это ведь чушь.
И отчего-то эту чушь хочется сохранить в тайне.
А потом время начинает крутиться, как сумасшедшее. Оно не бежит даже, а носится по кругу, пытаясь изо всех сил догнать свой собственный хвост.
Наруто каждые десять минут шлет Учихе сообщения. Ничего не значащие фразы или нечто с куда более понятным подтекстом, и Саске досадливо хмурится, когда важный разговор с Итачи прерывает гудящая вибрация, повествующая о поступивших смс.
- Я дам тебе помощницу. Она в курсе всех дел, и будет тебе очень полезна. Ее зовут Карин. Карин. Не забудешь, Саске?
- Нет, - короткий ответ - и запись угловатым почерком в блокноте.
Наруто радуется каждой мелочи, каждому соприкосновению: в мыслях, в электронных символах, в ассоциациях и воспоминаниях, пальцами до руки.
Саске скачивает на телефон карту и просматривает на ней точки тех городов, где ему предстоит побывать, взглядом ненужно, но рефлекторно отмеряя расстояния между ними. А затем все также необдуманно замечает то, что будет уезжать, улетать, уходить все дальше от дома. Точнее от этого приюта, которого всегда считал временным.
Но который отчего-то теперь обрел другой оттенок.
Наруто уверен в том, что теперь все будет хорошо. Он улыбается. Улыбается даже тогда, когда почувствованная было в воздухе весна обходит стороной. Или когда его обходит стороной Киба.
Саске уверен в том, что не хочет приходить в дом Итачи, пока там гостит отец. Это только все усугубит. Это только разворошит прошлую боль. Мерзкую и противную. Саске не хочет заставлять мать снова вставать между ними, стараясь успокоить и тем самым попадая под удар. Под такой чертовски отвратительный и незаслуженный удар.
Наруто влюблен, но ему кажется, что он уже любит всей душой.
Саске понимает, что ему сложно сказать Узумаки о своем отъезде. И он откладывает это. На полчаса, на час, на два, на утро.
Эта новость зреет, набухает, наливается алым. И лопается, не сорванная вовремя, лопается в четверг вечером на покрытой снегом тропинке, ведущей к развилке. Каждому в свою сторону.
Наруто непонимающе останавливается.
- Что? Уезжаешь? На выходные?
Его оборвали на полуслове. Затолкали обратно в душу его воодушевление и заставили с тревогой убрать с лица улыбку. Уж очень ровно произнес Саске эти пять слов. "Нет, в субботу я уезжаю".
"Нет" - потому что Наруто опять завел разговор о прогулке в парк.
Учиха не привык медлить, но он медлит, засовывая руки в карманы и разворачиваясь к Узумаки. Он прошел пару лишних шагов вперед, и - как результат, они уже стоит не рядом, а напротив друг друга.
Учиха медлит, смотря Наруто прямо в глаза. И поэтому ему хорошо видно, как меняется их выражение после каждой новой реплики.
- На полгода.
- Что?! То есть - как это, зачем это?!
- По работе.
- По какой-такой... ты же не работаешь нигде!
Наруто кажется, что ему сдавило легкие. Или что на него сверху обрушился пласт земли, способный сбить с ног и позволить сполна ощутить собственную глупость и слабость. Наруто кажется, что Саске шутит. Неумело, ведь это явно не его сильная сторона - юмор. По-черному, неуместно. Наруто хочется хохотнуть, оценив это, но он только тяжело сглатывает, натыкаясь на серьезный и пристальный взгляд Учихи.
Это как локальный, личный конец света. Это как разорвать картину, над которой мучился, любовно накладывая мазки, один за другим. Разорвать в секунду.
- То есть... подожди... с субботу?! То есть, это... - Узумаки судорожно вспоминает, какой сегодня день, загибает пальцы. - Это... послезавтра?! И ты говоришь мне об этом только сейчас?!
Близость только что озвученного события делает его еще более губительным. Наруто делает шаг навстречу, Саске позволяет себе легкий вздох. Темный взгляд смягчается - оборона пережила волну первой реакции.
- Уезжаешь... на полгода, - уже тише повторяет Наруто.
И Учиха добивает его столь же негромким словом:
- Минимум.
"Позвони, и я буду ждать,
Я буду знать, кому из нас верить".
Автор: Серебряная.
Бета: -
Пейринг: Наруто/Саске, Саске/Наруто, Джуго, Сакура, Итачи и прочие.
Рейтинг: R.
Жанр: Ангст, романтика.
Размер: Планируется - миди.
Саммари (описание): Всем кого-то не хватает. Но не все знают и понимают, кого именно.
Состояние: В процессе.
Дисклеймер: Персонажи – Кишимото.
Предупреждение: слеш, АУ, курим, пьем, мей би ООС.
Размещение: Меня спросите.
От автора: У меня такое ощущение, что этот фик меняется. В нем почти не осталось того, что убивало меня два года назад. Но в нем появилось то, что убивает меня сейчас. Ну да, меняйся вместе со мной.
Глава 15. Счастье?Наруто сидел на кухне и глупо улыбался. Чуть прикрывал глаза - и видел Саске, который нависал над ним, прожигая насквозь небывалым вниманием и удивительной податливостью. Открывал глаза - и видел Саске, который неспешно пил томатный сок из высокой кружки, сидя напротив и поджав под себя одну ногу.
Наруто не мог не улыбаться, склонив голову набок, наблюдая за тем, как Учиха жмурится в ответ на очередное вспыхнувшее окно, и как он перебирает бледными пальцами по керамическому гладкому боку. Вечно бы на это смотреть.
Вечно бы ощущать ту близость и истинность, что все еще сдавливает грудь и отдает жаром в животе. Вечно бы сидеть вот так на этой теплой кухне и слушать, как медленно и неохотно прокручиваются лопасти предвесенних часов все еще зимнего вечера.
Куртка, брошенная где-то на полпути из прихожей в комнату, так и осталась лежать на полу, пульт от телевизора, от удара вытолкнувший из себя батарейки, так и остался лежать рядом с диваном. А вы переместились сюда. Неохотно выползли из объятий, которые были самыми долгими из тех, что Наруто помнил.
Узумаки снова прикрывает глаза и старается запомнить все, понимая, что все его ощущения и чувства перемешиваются и переливаются, изменчивые в своих оттенках, но не в сути. Они путаются между собой, не поддаваясь фиксации, они внутри и выбиваются наружу только лишь дрожью по коже. И теплом во взгляде.
Наруто то и дело проваливается в недавнюю реальность, когда это было - час назад, полчаса? Время не поддается анализу, память подбрасывает новые возможности - ощутить отголосок былой близости с надеждой на новую. Узумаки переводит взгляд на матовую темноту прихожей и почти видит, как все это было. И от собственных мыслей пробирает до корней волос.
Ведь это было, это и правда было - пальцы такие теплые изнутри, и хочется хвататься за чужие руки, и хочется касаться кожи, ощущая ее шероховатость, ее близость, ее желанность. Наруто выдыхает. Шумно, будто отрекаясь от последних тормозов, от последней преграды. Он нервно облизывает губы, пытаясь совладать с волнением, что сковывает движения и порывы. Ему неловко, ему необходимо, ему нестерпимо не хочется отпускать эту бесконечность. И Саске тянется в ответ.
Его взгляд темен, очерчен, в неспособности своей вырваться за пределы зрачка - становится глубже. И сейчас в нем нет ни капли матовости, он блестит, обезоруживая, обескураживая. Разоблачая истинность момента.
Наруто обхватывает ладонями узкое лицо, прижимается губами к губам, оборвав отчужденность, безразличие, равнодушие. Что угодно. Оставив только жадность до ласки, до близости.
Все желания ухнули в небытие, в самую черную дыру, в самый слепящий свет.
Остался только Саске. В мыслях, в создании, в фантазиях, в каждом залпе пульсации под кожей.
И в руках.
Он удивительно гибкий, удивительно плавный. Он упирается ладонью левой руки в спинку дивана, и нависает над Наруто, а тот просто не знает, как дышать, потому что ни груди, ни воздуха уже не хватает. И жарко до жути, и хочется как можно быстрее коснуться чужой кожи пальцами, но Узумаки отчего-то медлит, хватаясь за самый край темной водолазки. Учихе приходится помогать.
Ненужная одежда - на пол мятым пятном. Они так спешили добраться сюда, но теперь замедлились, нет, не в сомнении и даже не в попытке оттянуть неизбежное с особым сладким мазохизмом. Наруто нужно привыкнуть. Ему просто нужно привыкнуть к этой своей новой смелости.
Все не так, как раньше.
Но дыхание учащается, а пальцы сами уже будто ищут что-то, скользя по оголенному животу. Наруто изучает. Он думал, что при первой же возможности просто набросится на Учиху, но сейчас он смотрит сквозь темноту и бездумно водит пальцами по чужому телу. Очерчивает изгибы, скользит по рукам, замирая возле нарукавников. Задерживает дыхание и хватается за край темной ткани.
- Не нужно. Хватит.
Резкий шепот останавливает, Наруто вскидывает голову, и его тут же хватают за подбородок и требовательно целуют. Саске явно устал ждать.
Ему явно нужно забыться. Хотя бы на время. Упираясь коленом в диван, Учиха прижимает ладонь к чужому животу, гладит сначала мягко, затем напористо, пальцы скользят ниже, скрываясь за тканью легких домашних штанов. Наруто охает и неосознанно прикусывает краешек тех губ, которые в данный момент целует. От испуга прошивает холодом спину, Узумаки хватает Саске за запястья в попытке извиниться, но Учиха лишь чуть отстраняется, языком слизывая солоноватую алость, что проступила на месте укуса. Кто же знал, что у Наруто такие острые зубки.
Саске смотрит - будто черной ватой окутывает. И неожиданной улыбается уголками все тех же губ.
И для Наруто это подобно чуду.
Небывалому, как и пальцы, ласкающие чувствительную плоть, как и собственные руки, что тянутся к чужим джинсам и тянут вниз рыкнувшую "молнию".
Неумело, дрожаще, неловко. Щеки заливает краска, но с каждым движением все больше решительности и отдачи. У Наруто перехватывает дыхание, у Наруто немеет сердце, когда Саске жмется ближе, вгрызаясь в светлые волосы пальцами свободной руки. Когда у него тяжелеет дыхание, и его губы припадают к подрагивающей вместе с остальным телом скуле.
А затем накрывает резко, внезапно и безвозвратно. Будто весь тот жар, что копился все это время разом вспыхнул огнем, и заставил прижать к себе ближе, чтобы неотрывно, заставил придавить, припечатать ладонью на пояснице. Саске шумно выдохнул, когда Наруто подался вперед, наращивая темп, лаская, сдавливая, чуть задерживаясь у верхушки. Сознание поплыло, руки делали уже все сами, никак не реагируя на посылы разума, руководствуясь лишь инстинктами.
Узумаки прижался губами к изгибу плеча и не удержался от стона, когда ловкие пальцы нашли, нащупали правильную амплитуду движения, правильный градус нежности и грубости. У Наруто сбивалось дыхание всякий раз, когда их руки соприкасались костяшками в этом странном жарком поединке.
Это уже становилось невыносимым. Но последней каплей стало то, что скользнув рукой по чужому плечу, Саске сжав его с поистине чудовищной силой. Наруто хрипло вдохнул и, надавив Учихе на затылок, впился в его губы, целуя не переставая, жадно, жарко. Жарко в груди, жарко в паху, где дергаются ладони, пытаясь догнать друг друга, пытаясь долететь, все стремительней, все быстрее до конечной точки. Жарко в мыслях от того, что вот сейчас можешь обнимать его так, как хочешь. Целовать так, как хочешь, не давая дышать, только урывать короткие глотки воздуха. Не давая ни о чем думать, только - чувствовать, как сильно ты в нем нуждаешься. Будто что-то рушится, будто что-то строится, взлетает миллионами кирпичей в небо, миллионом ровных рядов.
Наруто хочется падать, но падать вместе. Он чувствует, как на влажной от пота шее пульсирует бешеная вена. Он чувствует, как колотится сердце, и продолжает целовать ненасытно, одержимо. Хватаясь за Саске и заставляя его хвататься за себя.
И замирает с протяжным стоном, вытягиваясь и подрагивая, увлекая за собой Учиху к этому триумфу близости. До тумана, до искр, до дымки в голове и перед глазами.
Тела разом становятся чересчур тяжелыми, и Наруто прячет лицо в черных волосах, тяжело дыша и облизывая пересохшие губы. Ему хочется сидеть так вечность, не разрывая объятий. И Саске отчего-то тоже не спешит их разрывать, прикрывая глаза.
Это так чертовски хорошо. Это так чертовски приятно, что снова начинает пробирать дрожь, стоит только подумать о большем, о том, что еще ожидает.
Наруто улыбается. Расслабленно и счастливо. Одуревше счастливо, ошалело счастливо сжимает чужую теплую ладонь и прижимает ее к губам, нежно целуя, бездумно водя носом по тонкой коже, по линиям и холмам судьбы.
Наруто хочется сказать, что он счастлив, Наруто хочется выразить, насколько он счастлив. И он заглядывает Учихе в глаза и тонет в их блеске, перекрывшем всю былую матовость. Такое точно не забыть, такое хочется запомнить и дополнять новыми и новыми прикосновениями.
- Наруто.
Реальность проплывает где-то мимо, где-то в параллельной плоскости. Но оттуда его зовут. Узумаки с огромным усилием "выплывает" из океана блаженных воспоминаний и натыкается на неодобрительный взгляд Саске.
- А?
- Прием. Я тебя спрашиваю: у тебя зажигалка есть? Моя сдохла.
- А, да! Есть, вот, там была. А, нет! У меня нет, откуда у меня, нету.
Саске молча выслушивает этот набор слов, а затем скорбно подводит черту:
- Беда.
И снова берет в руки высокую кружку, делая из нее глоток уже теплого томатного сока.
- Но есть спички! Точно! Есть спички, на той же неделе свет вырубали, я свечки зажигал. Или на этой... да, не важно! Ща найду спички!
Подрывается с места, с грохотом выдвигая ящики, один за другим, и копаясь там с энтузиазмом искателя затерянных сокровищ. А когда, наконец, находит заветный коробок и впрямь выглядит, как храбрый пират, отыскавший на дне морском несметные богатства.
- Вот!
Резко разворачивается, не вписывается в поворот, натыкаясь бедром на угол стола. Тот самый, который всегда бьет чертовски больно и чертовски некстати. Узумаки ойкает и кривится, а Учиха смотрит на него, как на дитя малое.
- Осторожней.
- Все ок!
Кладет перед Саске коробок-трофей и улыбается ярче прежнего.
- Вот, - наклоняется и целует брюнета в макушку. И добавляет, - А лучше бы не курил.
Учиха хмыкает, всем своим видом выражая невысказанную фразу: "Сам разберусь". И можно было бы поспорить, наверное, но это еще не сформированное желание заглушает вполне сформированная и резкая своей неожиданностью мелодия телефонного звонка.
Наруто пару секунд выжидательно смотрит на Саске - бери, мол, трубку, чего не берешь-то, а потом ойкает и тянется рукой к мобильнику, вгрызающемуся звучной вибрацией в столешницу. Ну да, это же твой рингтон, а не Учихи. Это же твой мобильник, а не его.
- Алло.
- Привет!
Жизнерадостный голос на том конце несуществующего провода как-то не слишком вяжется с недавними блаженными грезами. Он чужой этот голос, он чуждый для этой кухни на двоих. Впрочем, Саске ее уже покидает, закрывая за собой балконную дверь и распахивая окно.
А еще Наруто не узнает этот голос. Смотрит на экран - номер без имени. Что это еще за инкогнито?
Собеседник будто чувствует его замешательство и сам без каких-либо промедлений разрешает интригу.
- Это Кайто. Не узнал? Я не удивлен.
- А, Кайто, привет. Честно говоря, да, не узнал.
Узумаки смеется, упираясь одной рукой в стол. Не отрывая взгляда от спины Саске, застывшей между балконной дверью и свободным полетом в темноту городского двора.
- Я у Сакуры твой телефончик позаимствовал. И вот, мне сегодня так скучно стало, дай думаю, поболтаем, ты не против?
- Я не против, но сейчас я не могу, давай, как-нибудь в другой раз.
Голос в трубке заметно грустнеет, и Наруто тут же старается это исправить.
- Железно, мы точно как-нибудь с тобой поболтаем. И я сам тебе позвоню, лады?
- Лады.
Кайто отзывается эхом. С точно таким же задором и уверенностью в голосе, и на миг Узумаки кажется, что он просто его копирует. На миг кажется, что эти хамелеонистые замашки несут в себе некую издевку. Но это ощущение пропадает сразу после того, как Наруто слышит в трубке короткие гудки. Нет, это все пустое. Кайто - неплохой парень. И с ним очень легко, правда легко.
А с Саске до чертиков щемит сердце.
И невозможно не выйти к нему. На балкон. Снова. Обнять со спины, положив подбородок на плечо. И удивленно вдохнуть воздух, тот, который огибая никотиновый дым достигает легких. И удивленно распахнуть глаза, доверчиво охнув и улыбнувшись.
- Чувствуешь?
- Что?
- Весной пахнет. Вроде бы еще холодно, мороз, но что-то изменилось, да? Ты чувствуешь?
Саске не чувствует. Его сигарета сжигает саму себя, выпуская пепел в предночное небо. Он не чувствует, но видит, как город оживает огнями. Как, мигнув, воскресает фонарь. Как дороги обретают размытость. Он смотрит вниз и думает о том, как выглядит ночная взлетная полоса. Сколько миллиардов огней можно увидеть, если не отрываясь смотреть в иллюминатор, смотреть до тех пор пока облака не скроют от тебя мир и не скроют тебя от мира.
- Чувствуешь? - повторяет Наруто.
И Саске делает еще одну затяжку, еле удерживая сигарету между средним и указательным.
- Нет, ты придумываешь.
- Вот еще.
- До весны далеко.
- Она будет внезапной. Проснешься утром, а снег уже растаял.
Будто бы разговариваете не о том, что непременно произойдет. Непременно ворвется в ваши жизни, хотите вы этого или нет. Будто бы говорите не об этом, а о снах, нереальных и задевающих те грани души, что всегда спрятаны. Те грани, о которых вы, быть может, и не знаете.
- Давай на следующей неделе сходим в парк. Там хорошо в любое время года.
Наруто счастлив, он строит планы на будущее. А Саске роняет непотушенную сигарету в отмирающую зиму, и она летит остатком яркой стрелы все одиннадцать этажей вниз. До самой земли. До самого дна.
- Сходим?
Узумаки не любит недомолвок и молчания в ответ на вопрос. Он будет спрашивать снова и снова, до посинения. Упорно и иногда нелепо. Ведь и молчание порой ответ.
- Не знаю.
Саске знает, но почему-то не хочет сейчас ничего говорить. А еще Саске знает, что если бы уходил навсегда, ничего бы Наруто не сказал. Но ведь это не тот случай. Но ведь он хочет вернуться. Потом. Но вернуться.
И отчего-то в этом стыдно признаться даже самому себе.
А Узумаки прижимается щекой в шее Учихи и отмечает про себя то, что тот не спросил, кто ему звонил. И отмечает про себя то, что и сам не сказал об этом. Будто бы есть в этом нечто запретное. Но это ведь чушь.
И отчего-то эту чушь хочется сохранить в тайне.
А потом время начинает крутиться, как сумасшедшее. Оно не бежит даже, а носится по кругу, пытаясь изо всех сил догнать свой собственный хвост.
Наруто каждые десять минут шлет Учихе сообщения. Ничего не значащие фразы или нечто с куда более понятным подтекстом, и Саске досадливо хмурится, когда важный разговор с Итачи прерывает гудящая вибрация, повествующая о поступивших смс.
- Я дам тебе помощницу. Она в курсе всех дел, и будет тебе очень полезна. Ее зовут Карин. Карин. Не забудешь, Саске?
- Нет, - короткий ответ - и запись угловатым почерком в блокноте.
Наруто радуется каждой мелочи, каждому соприкосновению: в мыслях, в электронных символах, в ассоциациях и воспоминаниях, пальцами до руки.
Саске скачивает на телефон карту и просматривает на ней точки тех городов, где ему предстоит побывать, взглядом ненужно, но рефлекторно отмеряя расстояния между ними. А затем все также необдуманно замечает то, что будет уезжать, улетать, уходить все дальше от дома. Точнее от этого приюта, которого всегда считал временным.
Но который отчего-то теперь обрел другой оттенок.
Наруто уверен в том, что теперь все будет хорошо. Он улыбается. Улыбается даже тогда, когда почувствованная было в воздухе весна обходит стороной. Или когда его обходит стороной Киба.
Саске уверен в том, что не хочет приходить в дом Итачи, пока там гостит отец. Это только все усугубит. Это только разворошит прошлую боль. Мерзкую и противную. Саске не хочет заставлять мать снова вставать между ними, стараясь успокоить и тем самым попадая под удар. Под такой чертовски отвратительный и незаслуженный удар.
Наруто влюблен, но ему кажется, что он уже любит всей душой.
Саске понимает, что ему сложно сказать Узумаки о своем отъезде. И он откладывает это. На полчаса, на час, на два, на утро.
Эта новость зреет, набухает, наливается алым. И лопается, не сорванная вовремя, лопается в четверг вечером на покрытой снегом тропинке, ведущей к развилке. Каждому в свою сторону.
Наруто непонимающе останавливается.
- Что? Уезжаешь? На выходные?
Его оборвали на полуслове. Затолкали обратно в душу его воодушевление и заставили с тревогой убрать с лица улыбку. Уж очень ровно произнес Саске эти пять слов. "Нет, в субботу я уезжаю".
"Нет" - потому что Наруто опять завел разговор о прогулке в парк.
Учиха не привык медлить, но он медлит, засовывая руки в карманы и разворачиваясь к Узумаки. Он прошел пару лишних шагов вперед, и - как результат, они уже стоит не рядом, а напротив друг друга.
Учиха медлит, смотря Наруто прямо в глаза. И поэтому ему хорошо видно, как меняется их выражение после каждой новой реплики.
- На полгода.
- Что?! То есть - как это, зачем это?!
- По работе.
- По какой-такой... ты же не работаешь нигде!
Наруто кажется, что ему сдавило легкие. Или что на него сверху обрушился пласт земли, способный сбить с ног и позволить сполна ощутить собственную глупость и слабость. Наруто кажется, что Саске шутит. Неумело, ведь это явно не его сильная сторона - юмор. По-черному, неуместно. Наруто хочется хохотнуть, оценив это, но он только тяжело сглатывает, натыкаясь на серьезный и пристальный взгляд Учихи.
Это как локальный, личный конец света. Это как разорвать картину, над которой мучился, любовно накладывая мазки, один за другим. Разорвать в секунду.
- То есть... подожди... с субботу?! То есть, это... - Узумаки судорожно вспоминает, какой сегодня день, загибает пальцы. - Это... послезавтра?! И ты говоришь мне об этом только сейчас?!
Близость только что озвученного события делает его еще более губительным. Наруто делает шаг навстречу, Саске позволяет себе легкий вздох. Темный взгляд смягчается - оборона пережила волну первой реакции.
- Уезжаешь... на полгода, - уже тише повторяет Наруто.
И Учиха добивает его столь же негромким словом:
- Минимум.
"Позвони, и я буду ждать,
Я буду знать, кому из нас верить".
@темы: Тень-тень-Нарутотень., Нарутотень-арт., "Кто будет мной?"
-
-
02.05.2014 в 13:16Очень здорово описана разница в восприятии близости Наруто и Саске. Как он пошел курить, как просто попросил зажигалку, будто произошедшее не должно иметь значения, будто обыденное дело. И молчание Наруто насчет звонка.
-
-
04.05.2014 в 19:09да, разлука - это трудно. Даже когда ты полностью уверен, что это не помеха, не причина и прочее, потом мнение может измениться. И за это даже винить нельзя
а то, что есть Кайто - это особый повод, скажем, так
ну, может, даже не столько обыденное, сколько он не хочет акцентировать на этом внимание. Но все же этот вечер оставил в нем определенный след
а уж в Наруто тем более)
Ииииии спасибо за прочтение и за отзыв - двойное спасибо)
-
-
06.05.2014 в 16:59нехороший человек, ибо так долго не писала отзыв, но зато сегодня имела возможность еще раз насладиться этой главой и хотелось бы сказать следующее:Как уже говорила, она вызвала совершенно новые ощущения. Я бы сказала, что она как то более теплая что ли. Даже не знаю как правильно сказать. От прошлых глав оставался некоторый холодок и толика отчаяния, тяжелое дыхание, а тут... тепло.свет.надежда.
И Саске здесь немного другой, как будто приоткрывает раковину и выползает наружу.
Почему то после этой главы стойкое ощущение, что все будет хорошо (не знаю насколько оно верное).
Описание их близости в начале просто невероятно. В голове прямо так и формируется калейдоскоп картинок,
Саске, который нависал над ним
Куртка, брошенная где-то на полпути
пальцы такие теплые изнутри
касаться кожи, ощущая ее шероховатость
Все желания ухнули в небытие, в самую черную дыру, в самый слепящий свет.
Остался только Саске. В мыслях, в создании, в фантазиях, в каждом залпе пульсации под кожей.
И в руках.
Он удивительно гибкий, удивительно плавный.
Он упирается ладонью левой руки в спинку дивана, и нависает над Наруто, а тот просто не знает, как дышать, потому что ни груди, ни воздуха уже не хватает.
ЧТО Ж ТЫ ДЕЛАЕШЬ СО МНОЙ???? Я тоже забыла как дышать
Вдохновения тебе
-
-
08.05.2014 в 01:07спасибо тебе за отзыв)
ох, ну да, глава закономерно наполнена эмоции, ибо добрая ее половина - это описание близости)
однако я думала, что конец несколько перебьет эту идиллию, но, видать, он не был на это способен) Что ж...
А Саске... а Саске постепенно раскрывается, но не изменяет томатному соку, ес)
-
-
17.05.2014 в 15:08Атмосфера фика и правда перетекает постепенно от холодной к теплой. относительно теплой. )
Хотелось бы сказать отдельно по поводу Саске, точнее его чувств. то, что он запер внутри себя за семью замками, но Наруто делает свое дело, открывает потихоньку замки то) возможно, уехав, он осознает значимость Наруто. в общем, спасибо за главу) будем-с ждать проду)
-
-
21.05.2014 в 13:34Относительно, да, но все же теплеет, да и весна по фику скоро)
Расстояние - странная штука, она может и связать крепче, а может и разорвать нити
Спасибо за прочтение)